Я разделся, и нерешительно подошел к навороченной ванной. Вот как-то не сложилось у меня по жизни с джакузями… Ни в чём более крутом, чем обычная эмалированная ванна, мыться не доводилось. А тут: куча крантиков, кнопочек, лампочек… Просто космический корабль какой-то. Нажмешь чего-нибудь не то, а оно возьмёт, и взлетит… Или зальёт соседей снизу.
В общем, посмотрел я, посмотрел на всё это обилие ручечек и кнопочек, плюнул, и пошлёпал в душевую кабину. Уж по крайней мере с этим чудом техники у меня проблем возникнуть не должно.
Из душевой я вылез чистый, распаренный, красный, и сияющий, как новый пятак. Халат, снятый с вешалки, оказался немного великоват, тапочки тоже. И то, и другое было только что из магазина, и ещё не разу не надевалось. Я посмотрел на себя в зеркало. М-дя… Барин приехал… Ещё сеточку на волосы для полного антуража. Надо же… Первый раз в жизни надел халат. Дома как-то всегда вполне нормально обходился старой футболкой и не менее старыми спортивными штанами.
Интересно, кстати, чего этот халат тут делает… Вроде, Таня говорила, что меня искала. Тогда, по идее, сие облачение ожидало здесь меня… Но, если смотреть на вещи более реально: одинокая молодая симпатичная женщина… Почему бы ей не держать дома одноразовые халаты для одноразовых мужчин, которых она сюда приводит? Так, хватит. Я что, думать сюда пришёл, или совсем по другим делам? Пора в бой.
С этими мыслями я решительно распахнул двери ванной, и направился в спальню. Таня сидела в одном из уютных кресел, которые в спальне тоже имелись, аж в количестве трех штук, просто рядом с кроватью они как-то терялись, и со скучающим видом просматривала какой-то журнальчик.
— А вот и я! — радостно заявил я с порога. Готов к употреблению.
— А я нет! — поспешила охладить мой пыл Таня. Теперь моя очередь идти в ванную, — и, поднявшись с кресла, направилась к двери. Надо же! Два облома за вечер! Я отомстю, и мстя моя будет жестокой!
— А чего ж со мной не пошла? Могли бы и вместе помыться. В смысле — раздельно — ты в ванной, а я в душевой.
— Ага! — усмехнулась Татьяна, обернувшись, — Так бы ты там в душевой и удержался. До спальни бы точно не дождался.
Я открыл было рот, чтобы высказаться в том плане, что в ванной у нас тоже бы всё получилось совсем неплохо, но Таня уже скрылась за дверью. Ничего не оставалось, как залезть на кровать, и ожидать возвращения гнусной провокаторши. Так что я улёгся на постель, и, положив под спину высокие подушки, стал измышлять коварную, злобную, и изощрённую месть. Точнее, правильнее было сказать не 'улегся', а 'возлёг'. Это на обычную кровать можно 'улечься', а на эту — только 'возлечь', и никак не иначе. Чувствуешь себя эдаким римским патрицием, или, на худой конец, просто Рокфеллером. Да, действительно — просто и со вкусом. Первое, что мне пришло в голову в плане мести — это немедленно заснуть, и не просыпаться до утра. Немного поразмыслив, этот вариант я отверг. Во-первых, спать не хотелось. Хотелось совсем другого. Во вторых, жалко девочку. Ну, повыпендривалась немного… Почему бы один раз ей это и не позволить? Так что я решил сменить наказание на более мягкое, и просто за… любить подругу до полусмерти. Хотя, скорее всего, именно этого она от меня и ожидает.