Но испытания были тяжелыми. Так оно и должно быть. Лишь через семь дней Илгра набралась сил выйти из жилища, а раны на груди зажили три месяца спустя. Илгра носила шрамы с гордостью, как символ славы, и жалела, что отец не может их увидеть – он бы гордился своей дочерью. За все время испытания она ни разу не вскрикнула. Ни разу.
Когда испытания были пройдены и ее мастерство во владении Горготом практически достигло совершенства, пришло время воплощать намерения в дело. Тем не менее Илгра выждала еще немного, пока зима не пошла к концу и снежная шапка на голове Кулкараса не стаяла. И вот однажды вечером, когда воздух был ласков, а поля зазеленели, она наполнила сумку мазями от ожогов, ягодами, сыром и полосками сушеного мяса. Еще раз наточила Горгот – так, чтобы он одним касанием перерубал прядь волос, вычистила кожаные доспехи и смазала их так, что они ярко заблестели в отсветах домашнего очага.
Она ничего не сказала о своих замыслах ни матери, ни сестре, только поцеловала их в лоб и легла спать.
А когда в серых предрассветных сумерках запели первые птицы, Илгра встала, выскользнула из жилища и в утренней прохладе повернулась к Кулкарасу.
Она неслышно прокралась через деревню, и никто не заметил ее ухода, даже Ражаг, стоявший на часах. Дойдя до опушки леса, Илгра ускорила шаг. Она направлялась к каменистому гребню, по которому сумеет подняться на склон Кулкараса. Именно этим путем шел шаман Улкро, и Илгра в память о нем на миг остановилась.
И все-таки волнение в ее сердце все нарастало, но она шла легкой походкой, радуясь, что наконец-то взялась за дело.
Несмотря на неудачу, которую потерпели Улкро и военный отряд Арвога, Илгра была уверена, что преуспеет там, где им не удалось. Причина ее уверенности была проста: она не собиралась сражаться с Вермундом в открытом бою. Илгра была готова рискнуть жизнью ради отмщения, но не намеревалась впустую расставаться с нею в безнадежной затее. И еще она уверилась, что отряд Арвога не достиг своей цели потому, что семеро воинов на каменистой россыпи производили слишком много шума. Одинокие парни, поднимавшиеся на Кулкарас, умудрялись приблизиться к Вермунду, не привлекая его внимания. Поэтому Илгра считала, что сумеет это повторить. В одиночку она будет идти так тихо, как никогда не сумеет ни одна группа Рогатых, и к тому же у нее были и другие средства маскировки…
После этого надо будет лишь один раз ударить Вермунда под бронированное веко, и дракону придет конец. Удар должен быть сильным, чтобы копье проникло глубоко в мозг, но Илгра не сомневалась, что достигнет цели, – ее руку будет вести память о погибшем отце.