Дили-Том! Дили-бом! Гости дорогие!
Нынче хоббитов – хо-хо! – жду на пироги я!
Ведь на свете дома нет нашего чудесней!
И встречаем мы гостей радостною песней!
Мелодию подхватил другой голос, чистый, юный и древний, как весна, как веселая вода горных рек, бегущих в ночь с осиянных солнцем вершин горного утра, плеща серебром навстречу путникам:
О тумане и росе, о луне и звездах
И о том, как духовит на закате воздух,
О траве и камышах, о набухших почках,
О родившихся в лесу маленьких листочках,
О кувшинках, что кружат над болотным илом,
Златовика вам споет с Томом Бомбадилом!
Под звуки этой песни хоббиты вступили на порог и с головой окунулись в золотой свет.
Глава седьмая
В доме Тома Бомбадила>120
Хоббиты перешагнули через широкий каменный порог и остановились в изумлении. Они попали в длинную низкую комнату, залитую светом фонарей, покачивавшихся на потолочных балках. На столе из темного, гладко отполированного дерева ярко пылали высокие желтые свечи.
В дальнем конце комнаты лицом к двери сидела хозяйка. Ее длинные золотые волосы струились по плечам, как речные волны, платье зеленело, как побеги тростника, и поблескивало серебром, как трава в росе, а пояс был из золота – цепочка ирисов с бледно-голубыми глазками незабудок. У ее ног, в широких сосудах из зеленой и коричневой глины, плавали белые водяные лилии, отчего казалось, будто она восседает на троне посреди лесного пруда.
– Входите, гости дорогие! – воскликнула она звонко и чисто, и хоббиты узнали голос, что пел на холме.
Они робко шагнули в комнату и принялись низко кланяться, донельзя удивленные и смущенные, – словно постучались в деревенскую хижину попросить воды, а дверь открыла юная и прекрасная эльфийская королева в одеждах из живых цветов… Но они не успели сказать и слова – хозяйка легко вскочила и, смеясь, побежала к ним, легко перепрыгивая через кувшинки. Платье ее прошелестело, словно ветерок в цветущих речных травах.
– Добро пожаловать, милые друзья! – И она взяла Фродо за руку. – Радуйтесь и веселитесь! Я – Златовика, Дочь Реки!
Танцующим шагом пробежала она мимо, закрыла дверь и прижалась к ней спиной, раскинув белоснежные руки.
– Закроемся от Ночи! – молвила она. – Наверное, страх еще не отпустил вас? Не бойтесь! Не бойтесь ни тумана, ни тени, ни глубоких омутов, ни диких зверей! Ничего не бойтесь! Сегодня вы в безопасности – сегодня вы под кровом Тома Бомбадила!
Хоббиты смотрели на нее и дивились, а она, улыбаясь, оглядела их всех по очереди.
– О прекрасная госпожа Златовика! – начал наконец Фродо, чувствуя в сердце необъяснимую радость; так же зачаровали его когда-то удивительные песни эльфов, но теперь чары были другими: в них не было того острого, возвышенного восторга, которым проникалась душа при звуках эльфийских песен. Волшебство этого дома проникало куда глубже, и в то же время смертному сердцу казалось родным и понятным. – Прекрасная госпожа Златовика! – повторил Фродо. – Радость, которая таилась в слышанных нами по дороге напевах, сполна открылась теперь моему сердцу. Увидев тебя, я познал ее истоки!