Вадим пересек комнату, вышел в прихожку и обулся. Его одолело странное сомнение, что ему не стоит выходить из дома, не дождавшись восьми. Он даже захотел в туалет, что постоянно случалось с ним из-за испуга. Это чувство подчеркнуло факт несуразности в его намерениях. Если за домом действительно кто-то скулил, так это старик Тоби, которого отец не покормил сегодня утром. Старику Тоби шел уже четырнадцатый год, и он жил в конуре, впритык примыкающей к дому. Отец никогда не отпускал его с цепи, и Тоби по привычке встречал солнце, высунув нос из-за дома, а провожал, сунувшись в самый дальний угол будки.
Вадим вспомнил, как четырнадцать лет назад Тоби пришел в их семью. Это был огромный сюрприз на День Рождения, и как жаль, что самому Вадиму на тот момент исполнилось всего три года, и он едва понимал, что собака, поселившаяся у них во дворе, станет самым главным подарком в его жизни.
«Тоби», — прошептал Вадим, боясь разбудить отца.
В ответ послышалось очередное поскуливание, и на этот раз Вадим не рассуждал, выходить ли из дома или нет. Тоби никогда не скулил по утрам. К своим четырнадцати годам он научился терпеть голод, стужу, тягу к сучкам и желание просто пробежаться вдоль забора.
Вадим вышел за дверь и заглянул за угол. Возле собачей будки он обнаружил обрывок цепи. Вадим подошел ближе, заглянул в конуру и понял, кое-что всегда случается впервые. Тоби СОРВАЛСЯ с цепи.
«Как хорошо, что отец спит, — подумал Вадим. Сейчас Тоби необходимо отыскать, сковать цепь и дать собаке поесть».
Но ощущение гнетущей опасности уже коснулось его испуганного сознания. Вадим словно очутился на рельсах, а там, где-то уже совсем рядом, накатывающий поезд раздавливал под собой воздух и двигался в его сторону.
— Тоби, — он тихонько позвал собаку. — Тоби, черт бы тебя побрал!
Вадим старался говорить ласково, чтобы пес понял его настрой. Отец бы никогда не стал так говорить. В его руках появляется лопата, если Тоби делает что-то не так.
— Тоби, — и тут Вадим вздрогнул.
«Он там», — осознал Вадим всей глубиной и растерянностью своих мыслей.
Когда поскуливание с редким угрожающим рычанием повторилось, мальчишка поспешил в сторону сарая.
— Зачем ты туда полез, глупая псина! — проклинал Вадим.
Тоби рычал из открытой двери. Вадим слышал этот звук, словно пес находился в сундуке с толстыми стенками — вроде того ящика, где они хранили охотничье ружье. Но тот сундук стоял в доме, в комнате отца. А Тоби рычал из сарая, где единственным глухим местом был погреб.
Вадим подошел к двери и подумал, что отец зря оставил сарай открытым. Когда Вадим увидел погреб (тоже открытый, хотя они всегда закрывали его толстым древесным люком, чтобы случайно не провалиться в темноте) его охватил ужас. «Это случилось», — подумал Вадим. Он, наконец, полностью осознал усталость отца. Погреб глубиной чуть меньше двух метров был доверху забросан землей.