Я пристально посмотрела на Деймона и подумала: сейчас я выдохну, сосчитаю до десяти, успокоюсь, может, даже спущусь вниз, чтобы выпить кофе, а потом вернусь и… придушу эту темную сволочь!
Нет, я понимала, что темный — отнюдь не образец святости, в конце концов, он сильный, здоровый мужчина со своими физиологическими потребностями… В общем, я ничего против его времяпрепровождения не имела. Как говорится, чужая жизнь — темный лес, так что нечего там со своим фонарикам по кустам шастать… Но! Это ровно до тех пор, пока объект удовлетворения его естественных нужд не пытается меня прикончить.
Темный продолжал сидеть на кровати, думая о чем-то своем. А я медленно закипала. В общем и целом я девочка хорошая, просто иногда у меня характер нервничает.
— Не смотри на меня как пожиратель душ на своего клиента, — буркнул вдруг супружник.
— Ты намекаешь на то, что мне лишь бы пожрать? — Я, как скандалистка экстра-класса, завелась с пол оборота. А может, дали о себе знать нервы?
— Я ни на что не намекаю. Ты у меня вообще светлая. А значит, априори добрая, нежная и понимающая, — процедил начинающий злиться чернокнижник, которого выдержка тоже, судя по всему, в этот раз подвела. И добавил: — Жаль, что все это только в теории. А вот на деле — совсем другое.
Я нервно дернула глазом. Нет, Деймон определенно любит бесить и раздражать. Это прям его.
Я ураганом слетела с подоконника и схватила подушку. Миг — и она обрушилась на голову ошалевшего от такого напора чернокнижника.
— Я добрая! Я нежная! Ясно тебе?.. Ясно?! Спрашиваю! Или еще раз врезать?
Перья тут же разлетелись по всей спальне. Жаль, что скрутили меня еще быстрее, прижав к полу и не давая даже пикнуть. Попробовала было дернуться, но куда там. Когда на тебя с тяжестью могильной плиты давит одна чернокнижная единица массы, не больно-то удерешь.
— Успокоилась? — вкрадчиво поинтересовался темный.
Его дыхание обожгло мне шею. Мы лежали на шкуре в облаке гусиного пуха. Я — лицом вниз, Деймон — сверху.
Жизнь научила меня двум правильным вещам: вовремя поблагодарить и вовремя послать. Поблагодарить — за то, что все-таки защищает, а послать — за все остальное.
В общем, первый раз за все двадцать шесть лет оказалась в такой ситуации, когда хотелось сразу сделать и то и другое.
— Сейчас врежу тебе как следует и буду вообще абсолютно спокойна, — пообещала я.
— Тогда я, пожалуй, еще полежу, — со смехом отозвался темный.
С учетом того, что под его тушей я не могла не то что пошевелиться, а толком вздохнуть, да и заломленная рука нещадно болела, я раненым зверем взревела: