Прямая спина, прямой взгляд. Не надменная, но знающая себе цену — такой я спустилась на первый этаж. При виде меня оба: и дворецкий и посыльный — замерли. Так и стояли, вцепившись друг в друга. У Таллоса начал наливаться наисвежайший фингал, у посыльного лацканы держались на паре ниток. В общем, пока была ничья, хотя соперники и размочили счет.
— Г-госпожа? — удивленно вопросил дворецкий.
Зато посыльный — тощий, рыжий, рябой парень, подвижный как ртуть — тут же сообразил, что адресат перед ним, и ринулся ко мне.
Миг — и он уже протягивал мне правой рукой коробку, а левой — какой-то увесистый голыш, испещренный рунами.
— Возьмите, пожалуйста. Из канцелярии его темнейшества. Только лично в руки. И приложите ладонь к камню, чтобы подтвердить получение.
Я с подозрением уставилась на сомнительные дары местного волхва, не спеша принимать их. Что это? И вправду посылка от темного владыки или очередной подарочек от моих убийц или ревнивых подруг Деймона?
— Она обязательно все возьмет, как только я буду убежден, что посылка не представляет опасности для супруги, — раздалось из-за моего плеча.
Никогда не видела, чтобы так бледнели: с лица курьера даже исчезли веснушки. Но с посыльным произошло именно это. Узрев чернокнижника, он резко убрал посылку за спину. На миг показалось, что, если бы не размеры, он бы еще ее и съесть попытался. Но увы.
Страх паренька был велик, но коробка хоть и не больше его, зато гораздо материальнее.
— Лэр, сожалею, но вручить посылку я могу только лично лэриссе Райос, — черпая храбрость в излишне громких звуках собственного голоса, возвестил курьер.
— Тогда вынужден огорчить. Моя жена ее не примет, — с издевкой произнес чернокнижник.
— Но она должна ее принять. Это дар владыки! Не принять — значит оскорбить его темнейшество. — Судя по выражению, с которым это было сказано, посыльный достал свой главный козырь. А затем протянул свою руку, на которой красовалось странное кольцо-печать.
Позже я узнала, что подобные артефакты носят только курьеры тайной канцелярии. Эти кольца нельзя снять ни с живого, ни с мертвого, ни подделать, ни замаскировать.
А пока я недоуменно взглянула на печатку.
— Ну раз от его темнейшества, то бери, супр-р-руга. — В голосе чернокнижника явно сквозило раздражение.
Посылку я приняла, приложила свою ладонь к камню и услышала едва уловимое:
— Только открывайте в одиночестве…
И курьер поспешил удрать из столь враждебного дома.
Я с сомнением посмотрела на коробку. Захотелось потрясти ее у уха, как в детстве, но сдержалась.
— Пошли спать. — На мое плечо легла сильная рука.