Я плавно скользнул в ускорение, и закружилась «вьюга смерти»: удар – смерть, удар – смерть. Одно плохо: войдя в ускорение, я не мог контролировать действия своих попутчиков, поэтому через некоторое время я так же плавно вернулся к обычному восприятию действительности.
Увиденное не обрадовало меня.
Ларт лежал с разрубленным шлемом и не подавал признаков жизни. Правда, рядом с ним тоже лежал один из нападавших. Ивар крутил свою мельницу одной рукой – вторая висела плетью вдоль тела, видно, все-таки его достали; рядом с ним лежало несколько тел. Унга стреляла из арбалета с другой стороны кареты, а вот воины маркизы даже не двинулись с места.
И как это понимать? А ведь при нападении разбойников, а нападавшие явно рядились под них, любой находящийся поблизости наемник, воин или просто человек, владеющий оружием, обязан оказать помощь защищающимся – это закон. И ведь приказать я им не имею права, пока не имею…
Пусть мы и неплохо проредили нападающих, думаю, даже уполовинили, но их еще оставалось много. Я увернулся от очередного придурка с острой железкой и ударил в ответ. Очень жаль, если сейчас рухнут все мои планы, а ведь до этого недалеко: вот упал Ивар, да и Унга что-то перестала стрелять, а я просто не могу оглянуться, вон их сколько прет на меня. Что же, если пришло время умереть, пусть запомнят надолго, что такое воин-кентиец.
Дрожь прошла по моему телу, и будто свежей прохладной водой смыло усталость, я удобней перехватил меч и сделал шаг навстречу нападавшим. Удар, и один из них падает с перерубленной ногой, удар на возврате и еще один лишается руки с мечом. Удар, удар, удар… Но как же их много! Интуитивно машу перед собой кинжалом, звон, и у ног падает арбалетный болт. А это уже очень плохо, пот заливает глаза, и я успеваю его вытереть левой рукой, правой одновременно вскрывая гортань врагу.
Вдруг слышу звук горна и вижу, как какая-то третья сила сметает нападавших. Воины в блестящих кольчугах и шлемах рубят тех, кто не успел броситься в бега, да и тех догоняют и рубят. Я устало прислонился к колесу кареты. Повезло в очередной раз. К карете подскакал один из воинов с перьями на шлеме и представился:
– Полусотник баронет Миро де Сальми. С кем имею честь говорить?
Я встал и представился в ответ:
– Граф Алекс эль Зорга, сопровождаю знатных дам в столицу.
Миро спрыгнул с коня и протянул руку – здесь здоровались, пожимая предплечье друг друга.
– Граф, а неплохо вы порезвились, моим ребятам и не досталось почти ничего! – И он хохотнул.
Тут открылась дверь кареты, из нее выглянула баронесса и, не увидев опасности, вышла, за ней выпрыгнула и принцесса. Баронет прижал правую руку к сердцу и поклонился. А баронет тот еще бабник! Его поклон говорил, что он сражен наповал и готов выполнять любое пожелание дамы. Тут открылась дверь второй кареты, из нее вышла Ильми и направилась к нам. Баронет прямо растерялся, но также повторил поклон, когда она приблизилась.