«Если там в конце о том, как Рутанна «не спускала глаз с неблагополучной дочери Эйдена Файна» – цитата из утреннего «Фокс Ньюз» – то я не хочу этого знать. У меня от этого мурашки по коже».
Хлои понимала ее. Честно говоря, ей тоже было не по себе.
Хлои перехватила взгляд Даниэль, оглядывавшейся на могилу Мартина. Церемония была короткой, а группа скорбящих – очень небольшой. Хлои так и не поняла, зачем сестре понадобилось сюда приезжать. Возможно, не смотря на все проблемы, она доверяла Мартину Шилдсу больше других мужчин в ее жизни.
Теперь придется начинать поиски сначала, – подумала Хлои.
«Знаешь, завтра я начну искать новое жилье», – сказала Даниэль, все еще глядя на могилу. «Не могу вернуться в свою квартиру. Мне нужно… Повзрослеть, наверное».
«Мой дом для тебя всегда открыт», – сказала Хлои. «Живи, сколько хочешь. Стивен не вернется».
«Ты уверена?» – спросила Даниэль.
«Ага. Утром он прислал мне список окон в своем расписании, чтобы назначить встречу. Хочет забрать кольцо».
«Благородно, ничего не скажешь».
«Но вполне понятно».
Даниэль вздохнула. «Тебе легче от того, что папа фактически не виновен в смерти мамы?» – спросила она.
«Нет. Я ненавижу его еще больше».
«А знаешь, что меня бесит? Что с этого подонка снимут все обвинения. Его освободят, ведь так?»
«Не знаю», – сказала Хлои, хотя Петерсен и Грин думали, что после признания Рутанны освобождение Эйдена – только вопрос времени.
«Поехал отсюда», – попросила Даниэль.
Хлои завела мотор и выехала с кладбища. Они и так просидели в машине четверть часа после конца церемонии.
Через пять минут пути Даниэль прижалась лицом к окну и заплакала. Она плакала открыто и горько.
Хлои никогда не видела, чтобы сестра так ярко выражала эмоции. Она не знала, что делать, поэтому последовала сестринскому инстинкту и взяла Даниэль за руку.
Даниэль взяла ладонь Хлои и слегка сжала. Так они и ехали держась за руки. Хлои не могла не вспоминать о том, как семнадцать лет назад они точно также держались за руки на заднем сидении бабушкиной машины, пока тело их матери везли в морг, а отца – в тюрьму.
На секунду она почувствовала, что все повторилось и круг замкнулся. Она вернулась домой, пытаясь понять, почему умерла ее мать. Теперь у нее были ответы, и она надеялась, что сможет вырваться из этого круга.
5 месяцев спустя…
Хлои полагалось радоваться выпускному. Ей полагалось радоваться тому, что отныне она была не стажером, а настоящим агентом со значком, вести дела без инструктора и без набора специальных ограничений.
Но больше всего Хлои радовалась тому, что видит Даниэль. Ее сестра стояла среди почти трех тысяч зрителей, но, как всегда, каким-то образом умудрялась выделяться. Она начала отращивать волосы, и, хотя их фамильный светло-русый по-прежнему прятался под черной краской, Даниэль выглядела копией матери. Она поймала взгляд сестры и помахала ей. Хлои помазала в ответ, безуспешно пытаясь вспомнить, когда еще она чувствовала такую любовь и поддержку сестры.