Конечно, служа в органах НКВД - МГБ - КГБ невозможно остаться с чистыми руками, как требовал по легенде основоположник органов Ф. Э. Дзержинский, и пишут в книгах о чекистах. Сам Петр Петрович в интересах дела без зазрения совести мог обмануть, подставить, применить недозволенные методы допроса и дознания.
Однако ему было не чуждо чувство порядочности, собственного достоинства, и он дорожил своим словом. Поэтому он и без напоминания не стал бы сообщать никому о состоявшей ся встрече.
«Пусть Романов сам решает, как поступить с полученной от Соловьева информацией и с самим источником», - сделал окончательный вывод.
Ксенофонтов знал, что Романов сталкиваясь с проблемой, старался всесторонне обдумать ее. Подолгу советовался со знающими людьми и никогда не принимал скоропалительных решений. Но приняв решение, не отступал до конца, и его энергии можно было позавидовать.
Романов со временем доведет все, что нужно знать Ксенофонтову. Он верил Романову. Также он был уверен, что встречи с необычным подростком долго еще не закончатся.
Тетя Света.
Еду к тете, а сам чувствую, что напряжение не отпускает. Анализировать прошедшую встречу не хочется. «Вероятно, в подобных случаях многие захотели бы напиться!» - предполагаю. Так бы и сделал, если бы в будущем употреблял. Конечно, выпивать приходилось и даже бывало сильно, но не любил и знал, что в пьяном состоянии человек адекватно соображать не может и способен совершить непоправимую ошибку.
Не любил пьяное общество, но зачастую приходилось с этим мириться и даже участвовать в различных мероприятиях, по-другому - в попойках. В любом коллективе, армейском или милицейском к абсолютным трезвенникам относились подозрительно. «Сегодня с нами ты не пьешь, а завтра Родине изменишь!» - ходила популярная поговорка. Трезвый здоровый коллега в пьющем коллективе - потенциальный «стукачок».
Особенно не переносил пьяных женщин, хотя в молодости и пользовался нетрезвым состоянием девчонок. «Баба пьяная, пи…да - чужая!»
Понимаю, что поделиться пережитым страхом не с кем, но хочется очутиться среди близких, любящих людей. «Лучше, если бы это была Гулька!» - неожиданно пришло в голову. Зарыться бы лицом в гриву ее черных волос и замереть, наслаждаясь знакомым запахом! Но желанная девчонка далеко, поэтому еду в привычную тетину квартиру.
Постепенно мысленно переключаюсь на предстоящий разговор с родственницей и задумываюсь: «Стоит ли рассказывать ей, хотя бы частично, о прошедшей встрече?Нет. Не стоит грузить близких женщин мужскими проблемами».