Сейчас по указанию Ребекки перепривязал на часовню Диаманта точку воскрешения Юлии и вопросительно воззрился на графиню. Явно взволнованная и переживающая за меня Адель вышла, почти сбежала – коротко пожелав мне удачи, а Ребекка открыла личный интерфейс, проверяя почту.
– Я тебя сейчас убью, – лаконично произнесла чародейка, то и дело поглядывая на бегающие под моей кожей искорки энергии. – Мсье Жерар в этот момент будет отслеживать показатели с коконом… Юлии. Если выявится положительная динамика, он тебя отключит, и, по его словам, в этот момент – если его поймать, конечно, – ее сознание может вернуться.
– Давай, – кивнул я, легким движением скидывая с себя невидимую пелену доспеха духа.
Моментально мелькнул узкий стилет, вонзаясь мне между ребер. На глаза упала серая пелена, и я тут же почувствовал знакомую невесомость. Побыв в мутной мгле несколько мучительных секунд, дожидаясь момента воскрешения, открыл глаза, чувствуя, как возвращается в тело привычная тяжесть.
Разодранная куртка, портупея и шорты из грубых штанов валялись рядом с алтарем. Я стоял полностью нагой. Вернее, Юлия стояла.
Тело было ее. Сознание мое.
– Еще раз, – посмотрел я в глаза Ребекке.
Теперь она убила меня магией.
– Еще раз.
– Еще раз.
– Еще!
Череда смертей продолжалась и продолжалась, интервалы между воскрешениями все увеличивались.
– Еще. Еще. Еще!
– Женя, послушай, – осторожно – с искренним участием произнесла Ребекка, – после того как счет моих смертей пошел на десятки.
– Ну я же чувствовал ее! – вдруг сорвался я. – Понимаешь, я не боюсь змей и когда увидел их недавно в яме, паника была не моя!
Вряд ли Ребекка поняла, о чем речь, но шагнула ближе, пытаясь меня успокоить. Я прерывисто вздохнул и прикрыл глаза в отчаянии. Перед внутренним взором возник тот самый момент, когда впервые увидел Юлию – удивительной красоты девушку со стянутыми на лбу тонким золотым обручем белокурыми локонами. Вспомнил, как блестел магией в ее диадеме лазурный камень, соперничая блеском с огромными голубыми глазами. Вспомнил совсем юное, с тонкими чертами лицо и соблазнительную, с привлекательными формами фигуру. Словно вживую увидел, как тогда – на рабском рынке – белоснежная ткань туники будто прилипала к коже, очерчивая линии ее юного тела. И вспомнил самый первый раз, когда наши взгляды встретились, и она с деланым интересом меня рассматривала, притворяясь, что видит впервые.
«Прорвемся», – услышал я словно вживую ее шепот, когда, дуря голову Квинту Джонсу, она успокаивала меня, экономя себе два с половиной миллиона сестерциев.