Агенты, предназначавшиеся для сбора информации, набирались из лавочников, туристов, продавцов литературы, порнографических открыток, медикаментов, инструкторов по спорту, рыбаков, бизнесменов, студентов, изучающих ислам и английский язык, ученых, священников, археологов.
Агентам не обещали никаких наград, да они и не рассчитывали на это. Материалы патриотических обществ переполнены биографиями «маленьких людей». Все, что эти люди узнавали и докладывали своим руководителям, передавалось правительству, военным властям или другим заинтересованным инстанциям.
В такой стране, как Япония, сохранившей старинные военные традиции, вплоть до капитуляции невозможно было провести ясную линию между военными и гражданскими лицами. Точно так же не всегда можно разграничить деятельность и функции патриотических обществ от действий и функций военной разведки.
На протяжении всего военного и предшествующего ему периодов отмечалось тесное сотрудничество обществ и официальной разведки, их действия часто дополняли друг друга. Многие бывшие военнослужащие входили в патриотические общества, а те, в свою очередь, отдали военной разведке своих лучших агентов.
В этом плане показателен пример с военным атташе Японии в ряде западноевропейских стран и в России Мотодзиро Акаси и обществом, которое он представлял, — «Кокурюкай».
* * *
…Самым значительным из всех японских патриотических обществ было «Кокурюкай», или общество «Черный дракон», которое основал в 1901 году Рехэй Утида.
«Черный дракон» — это китайское название реки Амур, разделявшей Маньчжурию и Россию. В названии общества содержится намек на его главную цель — оттеснить русских из Маньчжурии за Амур, из Кореи и любого другого места на Тихом океане, то есть деятельность «Кокурюкай» была нацелена на войну с Россией.
«Кокурюкай», как и другие патриотические общества, имело свои учреждения. В Токио ему принадлежали две школы, где проводилось обучение всем видам шпионажа. Они прикрывались безобидно звучавшими названиями: «Академия подготовки националистов» и «Школа иностранных языков».
Осенью 1900 года японское военное министерство назначило полковника Мотодзиро Акаси военным атташе во Франции, Швейцарии, Швеции и России. Его назначение, на которое министерство вначале не соглашалось, было произведено по настоянию Рехэй Утида. Влиятельный член «Кокурюкай», Утида пригрозил, что, если Акаси не будет назначен на эту должность, общество прекратит передачу информации своих агентов военному министерству.
«Очень скоро, — сказал Утида на прощание своему ставленнику, — мы нанесем удар по нашим врагам в Сибири. Европейская часть России находится на очень большом расстоянии от нас. Но именно там делается политика и оттуда идут указания в азиатскую часть империи, в Сибирь.