И снова туман опустился на город. Ночь вступила в свои права. Она стояла посреди комнаты и шептала: « Я освободилась… Забери меня в свой мир. Подари мне прекрасное чувство полёта… Владей мной, хочу быть..нет, хочу принадлежать тебе. Я маленькая, глупая бабочка…»
И трель телефона разорвала покрывало тумана. И спокойный голос сказал:
— Я буду через 5 минут у тебя. Дверь должна быть открыта.
Оставь последний танец для меня
— Привет.
— Привет. Ну и зачем ты здесь?
— Наверное соскучилась…
— Наверное? Забавно. Ты даже сама не знаешь, соскучилась ты или нет. Спрошу по-другому… Что ты хочешь?
— А ты стал злым…
— Я им был всегда… Мне нравится быть злым. Просто надо уметь управлять своей злостью.
— А помнишь как ты на выпускном просил..Оставить тебе последний танец?
— Я просил? Хм… возможно было. Но сколько с тех пор мы уже танцевали этих последних танцев? Три? Пять? Сто пять?
— Теперь я хочу попросить тебя… Оставить мне последний танец… Самый последний.
— Значит самый последний? Интересно.
Он встал, подошёл к окну. За окном спускались сумерки. Скоро ночь, его любимое время суток. Даже когда он спал, он уходил вместе с ночью в другой мир. Тот мир, который сам для себя создал. И ему там было всегда хорошо. Он похлопал себя по-карманам…
«Где-то оставил сигареты… Чёрт. —подумалось ему» Сзади раздался негромкий щелчок и в воздухе раздался запах табака. Он протянул руку и в пальцах оказалась прикуренная сигарета. Сделав глубокую затяжку… Он повернулся к ней. От сумерек её глаза стали практически чёрными… его любимый цвет.
— Танец говоришь? А давай станцуем. Прямо сейчас. —сказал Он
Подойдя к ноутбуку, он выбрал нужную композицию и на секунду замер. Он словно нюхал воздух… Что-то выжидая. Наконец кликнул по выбранной композиции и комната начала заполняться звуками. Открыв ящик стола, он достал что-то оттуда, ей не было видно.
— Ну что ж давай станцуем…
Он провёл по щеке ладонью. Обошёл её сзади. Притянул к себе плотно за шею…
— Он будет самым последним этот танец. Наступает ночь. И этот танец будет цвета ночи. А ночь она чёрная с всполыхами красного. Никакого серого в ней нет.
Он завязал ей глаза чёрной лентой. И тихо спросил:
— Ты готова, девочка моя?
— Да… -полустоном ответила она.
Алая лента обвила её шею. И спустилась двумя вдоль спины, как шрамы от вырванных когда-то крыльев. Он снял заколку из её волос. Волосы тёмными волнами расплескались по её плечам. А музыка не останавливалась… И все звуки которые раздавались в комнате вбирала в себя. Делая их более ярче, горячее.
А руки расстегнули молнию на платье. Оно мешало танцевать. И лифчик тоже. Его застёжка органично вплелась в барабанное соло. Алая лента начала своё путешествие по её телу. Спустившись в низ, она прошла между ног… Затем обвила талию и поднялась к груди. Прикосновения его рук и ленты становились похожи движения кисти у художника в руках… Он рисовал лентой узоры на её теле. И только ему одному видно было где и какой добавить штрих. Он натянул ленту и ноги подогнулись в коленях, придержав её за подбородок, он опустил её на колени. Провёл рукою по спине. И вниз… Она уже не стонала. Она забыла как дышать. А его пальцы начали свою партию в их танце. Он вёл её в этом танце… Это его танец, его правила. Правила на грани безумия. Танцевать стоя на коленях? Можно! Если он так решил, то значит так надо. А лента всё глубже впивалась в её тело. По миллиметру она врастала в неё. Заставляя её извиваться в такт музыки. А его пальцы играли с её телом, как виртуоз-пианист. Её стоны стали его музыкой! Которую он сейчас сочинял. Импровизация? А ночью лучше всего импровизировать и творить! Что-то обжигающе холодное коснулось её спины… лёгкий свист над головой и рядом с алой лентой, появился алый след от кнута. Снова свист и кнут снова добавил красного в ночи. А музыка стонов стала более откровеннее. А ночь любила красное…