— Ты не перестаешь меня удивлять! — с улыбкой сказала я, — тогда вообще никаких проблем нет. Смотри, я тебе сейчас подробно расскажу как к нам добраться. С ребятами я поговорила, никто не против, чтобы ты приехала. Тебя встретят, все будет хорошо. Но мы сейчас едем в другую сторону, через несколько недель мы вернемся.
Соня смотрела на меня испуганно.
— Меня точно не выгонят?
— Точно! Сейчас еще одна пара ребят ездит по России в поисках выживших людей. Я думаю, что у нас вполне могут быть и еще пополнения. Мы рады всем.
— Вы такие милые! — заломив руки, смотрела она на нас. — Скажите, а когда мне можно будет туда поехать?
— Да хоть сейчас! Я надеюсь, ты водить умеешь? — спросил Финн.
— Не смеши мои тапочки! — сказала я ему, — уж она-то точно умеет, это только я деревня.
— Ничего, — сказала Соня, — мы тебя приоденем, этот цвет тебе совсем не идет.
— Хорошо, — смеясь, сказала я.
— А водить я умею, — сказала Соня, — и у меня есть машина. Я угнала ее с выставки, она проходила, когда начался апокалипсис. А когда я вышла из бункера, и начала искать людей по всему городу, мне было тяжело ходить на каблуках, и я решила, что нужно украсть машину. И вспомнила о той красавице, что видела на выставке. Угонять — так Бентли. Вы никогда не угадаете какого она цвета!
Мы с Финном не сдержали смех. Конечно, у Барби должен был быть розовый Бентли. Так и вышло.
Соня сказала, что ни на минуту не задержится в этом музее скелетов, и выедет с нами, просто двинемся мы в разные стороны. Мы распрощались с Соней и уехали.
— Какая чудная все-таки деваха! — говорил Финн, — я думал все эти экземпляры вымерли как вид. Скучать она нашим точно не даст!
— А я вот другое в ней увидела. Она находится в сильнейшем стрессе. Я не знаю как она совсем тут не чокнулась.
— А она точно не чокнутая? А то может, приедем домой, а она там всех перерезала, и козленка доедает. Живьем! — смеялся Финн.
— Нет, не чокнутая. У маниакальной депрессия явно выраженные признаки, по крайней мере для меня, у нее их нет, у нее спокойные движения. Стресс, да, на лицо. Но она не больная.
— Может ее все-таки подлечить чем-нибудь?
— Подлечить ее можно только любовью.
До Великого Новгорода ехать было часа четыре, и я решила сменить Финна и села за руль. Там мы никого не нашли, ни одной живой души. Расстроившись мы поехали дальше.
— Странно, такой большой город, и никого нет, — сказала я Финну.
— Может нас просто испугались, и не стали показываться.
Мы направлялись в Питер. Был уже вечер и мы решили сделать остановку на ночь, съехав с трассы. Мы поели и легли спать. Раскладная кровать в трейлере была очень удобная. Я прижималась к Финну.