— Радость моя, — сказала я, обращаясь к Финну, — мне кажется, что и сам Никита еще не особо понимает, о чем ты говоришь.
— Честно говоря, да, — расстроено сказал Никита.
— Он еще молод, вспомни свои двадцать три года.
— Ну да. Что ж тебе посоветовать-то? — задумался Финн.
— Ты, собственно, все уже посоветовал. Никит, скажи, а какие чувства у тебя к Насте? Извини, но я должна спросить. К Юле ты чувствовал то же самое?
Никита задумался.
— Нет, не то же самое. Мы с Юлей, конечно, любили друг друга, но вот такого откровения, о котором говорит Финн, у нас не было. Я могу сказать точно, что и у нее не было, я бы это понял. К Насте у меня более зрелое чувство. Я сначала сам себе удивлялся, и почему я не спешу уложить ее в постель? Я месяц вокруг нее ходил, и не зал, что у нее никого еще не было.
— Может быть, это начало? — спросил Финн, — что скажешь, дядюшка Фрейд?
— Скажу, что взрослый секс как фламенко, для того, чтобы показать танцем чувства, нужно их испытывать и пройти через хорошее и плохое. Никита прошел. А через что прошла Настя я не знаю.
Мы лежали втроем и смотрели в потолок. Никиткины мечты о хорошей девочке рассыпались в прах.
— Подожди, Никит, не расстраивайся, мы что-нибудь придумаем, может быть я и не врач, но я долбаный психиатр! Я что-нибудь придумаю. Будь другом, принеси кофейку, а я пока подумаю.
Никита молча встал и вышел из комнаты. Вернувшись через несколько минут, он увидел мою улыбку.
— Выкладывай, мать, я готов на все, что ты предложишь! — оживился Никита.
— Смотри, она ведь не знает, что от секса можно получать удовольствие, но его можно получать не только от секса. Погладь ее, поцелуй в доступные места без каких-либо продолжений, найди ее эрогенные зоны. Пусть она почувствует вкус удовольствия. Пробуждай в ней новые ощущения, медленно и постепенно, чтобы ей самой хотелось большего. Но поговорить в любом случае надо.
Днем я в одиночестве готовила обед. Ко мне пришла Настя попить холодного компота.
— Ань, можно с тобой поговорить?
— Конечно, что случилось? — я подняла на нее глаза и увидела, что она вся залилась краской.
— Ты же психолог? — аккуратно начала она.
— Почти, я психиатр, а это круче, — с улыбкой сказала я, понимая, о чем сейчас пойдет речь.
Настя сидела и заламывала руки, она не знала, как же начать разговор.
— Послушай, — начала я, — ты хочешь поговорить о сексе? — прямо спросила я.
Бедняга еще больше залилась краской.
— Да, а психиатр и правда круче, чем психолог. Ты по одному моему виду это поняла?
— Нет, Никита сказал.
Настя в удивлении открыла рот, и не нашлась, что сказать.