После того, что я сотворила с Рози мне было очень больно, ведь она была дорога мне и всегда поддерживала меня.
Пускай я не хотела становиться вампиром и пускай я не была виновата в том, что Рози вернулась в замок, но ведь клыки в ее шею вонзила именно я, и это было ужасно. Я страдала от того, что сотворила, но поделать с этим ничего не могла. И даже не могла отказать, когда граф пришел ко мне в тот же вечер, привычным движением расстегивая свою рубашку, совершенно уверенный, что я буду его.
Еще бы, ведь он давно стал моим господином, полностью подчинив меня себе.
Я не хотела, чтобы смерть Рози стала напрасной, однако граф был прав — жажда все еще была сильнее меня. И мне потребовалось более десяти лет, чтобы изменить это.
Более десяти лет ненависти к себе и слез от собственной слабости и бессилия что-либо поменять.
Более десяти лет убийств, когда каждая из жертв была рада отдать мне свою жизнь, которую я не хотела забирать, но все равно забирала.
Более десяти лет зависимости не только от объятий графа, но и от стука живых сердец, тепла тел и пряного запаха крови, от которого я не могла заставить себя отказаться, как бы ни старалась.
И каждый раз, когда я забирала жизнь, перед глазами неизменно вставало испуганное лицо Рози, ее выпирающий живот, который она прикрывала руками и ее наивное «госпожа, с вами все в порядке?».
Продемонстрировав свою власть в тот раз граф обрек меня на ад в аду.
А потом, когда я уже была уверена, что навсегда стала монстром, теряющим голову от запаха и вида свежей крови, все изменилось.
Не знаю, было ли тому причиной прошедшее время — со дня моего обращения минуло восемнадцать лет — или все же смерть Рози принесла свою пользу, но я научилась брать жажду под относительный контроль. Пускай я все еще не могла отказаться при виде свежей крови, но теперь я хотя бы сохраняла жизнь.
Узнав об этом граф рассмеялся.
— Мы созданы для убийства, графиня, — проговорил он своим бархатным голосом, от которого меня пробирала дрожь. — Мы хищники и этого не изменить. Конечно, контролировать жажду можно, но не в таком юном возрасте, ведь твоя кровь все еще разбавлена твоей человечностью. А то, что ты не убила это жалкое существо лишь нелепая случайность.
И завершив свой маленький монолог, граф толкнул мне конюха, что уже был готов потерять сознание и не сопротивлялся.
Всего несколькими минутами ранее я выпила почти всю его кровь, но смогла остановиться и удержать себя в руках, а потом появился граф, как всегда бесшумно.