Сейчас она осторожно выкапывала корни девятисила, перенося их на разложенную тряпицу. Рядом уже были приготовлены корешки валерианы. Если добавить шалфей, зверобой и мяту, отварить и, пока кипит, прочесть кое-какие заклятья, получится отличное лекарство. А, поскольку зима близко, можно добавить листья малины, земляники и шиповник — тогда девочка легко доживет до весны.
Нет, были тут и другие травы — не только для укрепления хрупкого здоровья вечно больного ребенка. Видящая держала тут по паре-тройке растений чуть ли не на все случаи жизни, а в ее комнате-пристройке к часовне пучки лекарственных трав свешивались с потолка и лежали на окнах гроздьями.
Закончив, она как раз разрыхляла землю, готовясь кое-что посадить в зиму, когда послышались осторожные шаги:
— Матушка?
Не вставая с колен, волшебница обернулась на леди Лиллирель:
— Что вам угодно, миледи?
— Мне угодно, — молодая женщина замялась и огляделась по сторонам, словно боялась, что ее подслушают, — мне угодно с вами кое о чем поговорить… Но это строго между нами. Понимаете, матушка, мне очень стыдно за то, что приходится просить вас об этом, но у меня просто нет выхода!
Видящая собрала травы и встала с колен, поправляя подол балахона:
— Я слушаю.
— Не здесь! Нас могут услышать! Пойдут толки! Мое положение и так слишком шаткое, а если кто узнает правду…
Волшебница понимающе кивнула, и две женщины направились к часовне. Лиллирель семенила рядом с целительницей, чувствуя волнение и страх. А еще — нетерпение.
Пропустив гостью вперед, Видящая остановилась на пороге своей небольшой тесной комнатки. Тут все было заставлено старой мебелью — кровать под пологом, сейчас, в дневное время, закрытая со всех сторон и больше напоминающая шкаф, два стола, стеллажи вдоль стен, несколько сундуков, пара стульев и лавка. Почти на всех свободных поверхностях лежали книги, пучки трав, туго набитые семенами и готовыми смесями мешочки, книги, рулоны пергамента, связки птичьих перьев, пузырьки и склянки с эликсирами, колбы, реторты, свечи и прочее. На столах к этому добавились давно немытые миски, кружки, тарелки и ложки, а на лавках — одежда и даже обувь. Вообще в комнатке царил беспорядок, ибо волшебница большую часть времени проводила не здесь, а в покоях своей пациентки и воспитанницы. Сильно пахло травами, так что у Лиллирель закружилась голова, и она поскорее присела на единственный не заваленный вещами стул. Вывалив на скамью тряпицу со свежим урожаем, Видящая остановилась перед гостьей:
— Я вас слушаю, миледи. Тут нас никто не подслушает!