Поминальный пир был недолог. Всем было не до веселья и застольных бесед. Не звучала музыка, не слышались голоса. Скорбное молчание царило за накрытыми столами. С холодным и даже немного высокомерным лицом лорд Ровилар восседал во главе стола, спокойными глазами глядя на сына, сидевшего на противоположном его конце. Мужчины занимали правую сторону от него, женщины — левую. Здесь были лишь самые знатные гости — приезжие с других Островов, дальняя родня. На двух других столах, поменьше, где чести присутствовать на пиру удостоились и другие лорды и леди, женщины и мужчины сидели вперемешку. Но и там царило гробовое молчание. Лишь изредка кто-то тихим шепотом окликал слугу, чтобы подали то или иное блюдо.
Сам Наместник почти не прикоснулся к трапезе. Лишь заставил себя проглотить несколько фигурных хлебцев с ореховой начинкой. В остальном он только пил, не пьянея и не чувствуя вкуса напитка. Казалось, плесни ему виночерпий в кубок вместо столетнего вина просяной орочьей бузы или кислого молока — он бы и тогда не заметил. Он не смотрел по сторонам, почти не шевелился, и все остальные тоже поневоле старались вести себя тише воды, ниже травы.
Вытерпев час, он резко встал. Поставил недопитый кубок на стол.
— Великолепные лорды, прекрасные леди, — промолвил он, кивая на две стороны. — Благодарю вас за то, что согласились разделить с моей семьёй наше горе. Тот, кто осмелился поднять руку на Видящую волшебницу, не уйдёт от наказания. В самое ближайшее время его постигнет суровая кара. А теперь — прошу меня извинить.
Он тихо вышел из-за стола и скорее почувствовал, чем увидел, что лорд Шандиар хочет что-то сказать:
— Да, великолепный лорд?
Рослый, осанистый, чересчур плотного для эльфа сложения, Наместник Изумрудного Острова смущённо кашлянул:
— А уже известно… ну… кто это сделал? Или дознание только предстоит?
Лица у всех присутствующих немного оживились.
— Да. Известно. В убийстве обвинен некий Лейр.
Супруга лорда Шандиара встрепенулась, как боевая лошадь, услышавшая звук трубы:
— А кто это?
— Так… — отмахнулся лорд Ровилар. — Артист.
— И что с ним будет?
— Еще не знаю. Если вину докажут — казнь.
С этими словами он повернулся и в сопровождении четырех Преданных покинул зал. Несколько минут спустя после его ухода остальные тоже начали вставать, прощаться и тихо расходиться, кто куда. Послышались шепотки — гости торопились обсудить потрясающую новость. Волшебницу убил артист! И не какой-нибудь, а всем известный мим! В считанные минуты трапезный зал опустел — лишь несколько альфаров и рыцарей остались в дверях — остальные кинулись, кто куда, чтобы поделиться новостью с родными и друзьями. Слуги не торопились убирать со столов — целые сутки на них должны были оставаться остатки трапезы, чтобы любой мог прийти и выпить за покойную.