Едва я начал свою речь, как Хрущёв, вдруг побагровев, яростно обрушился на меня за неправильные, как он выразился, действия Госплана РСФСР, тормозящие работу совнархозов, и прежде всего отметил непродуманную структуру Госплана. К явному удивлению Хрущёва, не привыкшего к возражениям, я твёрдо настаивал:
— Структура Госплана правильная, и она одобрена... Но он резко прервал меня:
— Кто создал такую структуру?
— Я предложил, а Совет Министров России утвердил. Мы также передали материалы в комиссию Оргбюро ЦК. И она тоже одобрила.
Тогда Хрущев повернулся к Микояну и, не сбавляя резкого тона, спросил:
— Ты, Анастас, почему утвердил такую негодную структуру? Ты же знал, что мы боремся с ведомственностью.
— Я считаю структуру правильной, — твёрдо сказал обычно дипломатично уступчивый Анастас Иванович.
В зале возникло оживление. По выражению многих лиц было ясно, что зал с интересом ждёт, чем закончится эта перепалка. Тут Хрущёв снова обратился ко мне:
— Кто же окончательна утвердил?
— Никита Сергеевич, Вы и утвердили, как председатель Оргбюро ЦК, — ответил я, ободренный поддержкой Микояна.
— Так что же, я что ли виноват? — развёл Хрущёв руками под весёлый смех зала.
— Нет, Никита Сергеевич, ни Вы, ни я, ни Анастас Иванович не виноваты. Структура правильная. Одно дело — отраслевое планирование, другое — отраслевое управление, и я его не предлагаю, хотя, как вам известно, был против ликвидации министерств.
Так, давая объяснения главе страны, я простоял на трибуне не менее сорока минут и сошёл в зал под дружные аплодисменты, не понимая, чем же могло так понравиться моё выступление. Но когда Хрущёв в своём заключительном слове вновь обрушился на меня с критикой той же структуры управления и раскритиковал даже Микояна, его речь также была встречена шумными аплодисментами. Я понял, что попал в немилость.
Так совещание в Кремле предопределило мою дальнейшую судьбу. Примерно через месяц моим первым замом был назначен В.Н. Новиков, при этом, конечно, не спросили о моем согласии. Впрочем, я знал Новикова как председателя Ленинградского совнархоза и был высокого мнения о нем.
Как-то за чашкой чая я спросил его:
— Володя, я знаю, что тебя «подсадили» под меня.
— Да, Николай, — не увильнул от прямого вопроса прямодушный Новиков, — так мне сказали наверху.
В начале мая 1958 года меня вызвали к секретарю ЦК А.Б. Аристову. Там находился Д.С. Полянский, только что назначенный Председателем российского Совмина. Состоялась деловая беседа, мне предложили должность председателя Куйбышевского совнархоза.