Следом началось бурное освоение так называемой «подкирмановской нефтяной свиты» в Балаханах. Оно сулило огромные перспективы и ставило мой родной Ленинский промысел в число самых интенсивно развивающихся и ведущих.
В такое удивительное время всеобщего энтузиазма сбылась моя мечта — я стал инженером на этом промысле.
Нет, не всё, разумеется, шло гладко и хорошо. Новые, «подкирмановские» скважины преподнесли сюрприз — стали быстро обводняться. Причина была понятной: над нефтяным пластом находился мощный пласт, из которого под высоким давлением из-за ненадёжной цементировки обсадной колонны проникала в этот пласт не нефть, а вода. Всё вроде бы просто. Но что делать? Как и чем закупорить водяной пласт? Цементом под высоким давлением? Эта мысль пришла мне сначала как бредовая. Но вот стала она всё больше и больше обрастать реалиями, выстраиваться в технологическую систему.
Так дался мне первый, самый памятный и дорогой для меня успех в жизни, и проект, разработанный мной — молодым инженером, был принят и внедрён как новый метод закачки цемента в водяной пласт под высоким давлением. Он дал хорошие результаты, и с тех пор все наши нефтяники называют его «методом Байбакова».
Это окрылило меня, творчество увлекло. Вторая моя изобретательская разработка — метод беструбной эксплуатации нефтяных скважин, при котором вместо остродефицитных в те годы насосно-компрессорных труб использовались обсадные колонны для подъёма нефти на поверхность. Метод этот, конечно, не блистал совершенством, но сыграл своевременно свою роль: множество скважин, простаивавших из-за нехватки насосно-компрессорных труб, было пущено в работу, что помогало выполнять план.
Ни эти, ни другие разработки и рационализаторские предложения тогда не были официально зарегистрированы. Дело в том, что в те времена нам, специалистам промыслов Азербайджана, было запрещено получать вознаграждение за разработки и внедрение в производство новой техники и технологий. Запрет исходил от первого секретаря ЦК партии Азербайджана Багирова, который в выступлении на Пленуме в Баку обвинил нас, специалистов, в том, что вместо благодарности государству, давшему нам бесплатное образование, мы «обдираем» его, получая деньги за разработку технических новшеств. После такого обвинения мы стали отказываться по существу и от авторства вообще.
Многие предлагаемые нами новшества предварительно не были оформлены юридически. Но я считаю, подлинное авторство всегда должно иметь свой юридический паспорт. Иначе что же получилось? Иностранные нефтяные компании тщательно следили за всеми техническими новшествами у нас и часто оформляли их как свои собственные. Так «метод Байбакова» стал в США «методом Скотта», и все вроде бы законно, ибо американец — его юридический автор. А вообще получилось настоящее «скотство».