Боцман в сердцах махнул рукой:
— Алешка Кирьянов тут ни при чем. Мы с капитаном третьего ранга, с товарищем Баулиным, осечку дали. Словом, — повторил он любимое словечко командира, — вернулись мы из дозора в одно майское утро — хоть сквозь палубу провались. Что тут пограничнику сказать? На туман жаловаться? На сулои — водовороты в этом самом в Малом проливе? Видите, как там закручивает? Жалься не жалься — „Хризантема“ из-под самого нашего носа ушла, вильнула кормой в каком-нибудь кабельтове[9].
Доронин, даже сплюнул с досады.
— Туман туманом, а я эту шхуну-хищницу все равно распознал по оснастке. Говорю капитану третьего ранга: „Это, мол, та самая двухмачтовая „Хризантема“, что прошлой осенью удрала от нас на траверзе мыса Туманов“. (Горбушу она будто бы тогда в наших водах ловила.) „Не доказано“, — отрезал товарищ Баулин. Разве ему от моей догадки легче: не пойман — не вор! А когда капитан третьего ранга показал мне рапорт на имя командира базы, так лицом серый стал. Тут, извините, не только посереешь, в вяленую камбалу обернешься… Я этот рапорт вовек не забуду: „В полутора милях от выхода из Малого пролива в Охотское море во внезапно опустившемся сплошном тумане СК „Вихрь“ попал в сильный водоворот и отклонился от курса на зюйд-зюйд- ост к острову Безымянный. Во избежание столкновения с рифами и отпрядышами был принужден повернуть на норд-норд-ост…“
Доронин хлопком ладони вышиб из трубки пепел.
— „Хризантема“ не дура — ждать нас не стала. Но, между прочим, когда она кормой вильнула в тумане, наш рулевой Игнат Атласов приметил: вроде бы что-то выбросила за борт, чертовка. Может, Игнату и померещилось, а я из-за его видения покоя лишился, никак не дождусь, когда туман развеет. Чуть развиднелось — кинулся на этот вот самый мыс, поглядел и на той же скорости загребаю на „Вихрь“. Стучусь в каюту капитана третьего ранга. „Войдите!“ — откликается. Вхожу. „Разрешите обратиться?“ — а глазом примечаю: не отдыхал командир — койка не разобрана и домой не ходил На столике карта Курил разложена — промашку, значит, нашу обмозговывает. Глянул на меня товарищ Баулин недовольно так: „Что у вас, боцман?“
„Разрешите, говорю, мне сегодня заняться с младшим комендором Кирьяновым в отдельности“.
„Как это — в отдельности?“
„Новое лекарство хочу на Кирьянове испытать: микстуру от хандры. Разрешите сходить с ним в Малый пролив“.
Капитан третьего ранга аж вскипел: „Вы что, боцман, шутки вздумали играть? Мы же только что из Малого пролива?“
А я знай свое: „Мы, говорю, ходили на „Вихре“, а я хочу прокатить Кирьянова с ветерком на тузике“