«Это я знаю, — говорит капитан третьего ранга. — На Черноморье сам убедился, что рыба. Только в порядке приказа я Кирьянова не пошлю».
«Он согласится», — отвечаю. Откуда у меня была такая уверенность, не определю, но Алексей согласился при первом намеке.
Прежде чем вам отправиться в плавание, мы, наверное, минут двадцать разглядывали в бинокли пролив и подходы к отмели, на которой валялся анкерок.
Доронин показал трубкой:
— Видите, как там крутит?
Сверху, с мыса, пролив и впрямь казался кипящим: так стремительно, закручивая разводы пены, устремлялся по нему океан в Охотское море.
— Действительно с ветерком, — сказал я.
— Скучать не пришлось! — усмехнулся Доронин. — В общем, разглядели мы все как следует, прикинули, где именно нам нужно будет отдать буксир и как сподручнее использовать течение, чтобы проскочить к отмели. Спустя полчаса «Вихрь» отошел от пирса. За кормой у него на буксире наш тузик. Алексей на веслах, я на руле. На всякий пожарный, надели спасательные надувные жилеты.
«Вихрь» закачало, словно на порогах, а тузик затрясло, что в лихорадке. «Житуха!» — подмигнул я Кирьянову. Он, гляжу, держится прилично, только побелел, даже губы будто мукой присыпало. Да и мне, по правде-то. сказать, не до шуток. Вода зверем ревет вокруг, посередке пролива гребень дугой выгнулся, а берега что стены. Перевернет — и выплыть некуда, дуй прямым курсом в Охотское. И сверху-то, с мыса, нам смотреть было жутковато, а когда тебя несет будто на верхнем плавнике у бешеной акулы — мурашки по спине!
Доронин с силой кинул в крутящийся под утесом водоворот обломок застывшей лавы.
— За себя-то я не боялся, за Алешку тревожился: сдюжит ли? Главное в этакой обстановочке — не теряйся, каждое движение рассчитывай до сантиметра. Без передышки нас окатывало ледяной водой, а меня, знаете ли, в жар кинуло. Тут «Вихрь» дает отрывистый свисток: «Приготовиться!» А вскоре, подвалив поближе к острову Безымянному, — два новых свистка. (У нас с капитаном третьего ранга все было обговорено.) Командую: «Отдать концы!» Алексей повернулся к носу, отцепил буксирный трос и снова налег на весла. Течение нас и понесло, и понесло. Разика три-четыре так крутануло, что я едва кормовое весло не упустил. Тузик, бедняга, то нырнет между бурунами, то подскочит. Был момент, когда мне почудилось — летим по воздуху. А потом как плюхнемся, как закачаемся, едва килем в небо не поглядели! Навалился я что есть сил на весло, чувствую, — соломинкой дрожит. Тут-то как раз та самая струя, на которую у меня расчет был, нас и подхватила и поволокла к берегу, прямиком на два отпрядыша. Только бы, думаю, проскочить между ними, только бы проскочить!.. Алешка гребет, что твой автомат, будто у него не мышцы — пружины. «Весла, кричу, береги!» Кричу и вижу — не успеть ему. Как мотанет наш тузик к одному из отпрядышей! Левое весло у Кирьянова спичкой переломилось. Тузик чирк левым бортом о скалу, пролетел еще метров с десяток к отмели и готов! Вода в пролом — фонтаном. А много ли воды нужно такой скорлупе?