С борта «Ястреба Пустоты» поступило сообщение от Ульриха фон Герба. Корсарам удалось подавить сопротивление тюремщиков и уничтожить последние группы сопротивления, на поверхность подняли весь маар, что содержался в хранилище, теперь шла погрузка на корабль, «донников» удалось деактивировать и несколько десятков человек эвакуировали из Жерла, но большая часть заключенных погибла при штурме.
Теперь все ждали их возвращения на корабль. Пора убираться отсюда, пока не подошел секторальный флот. Мало ли, вдруг до него все-таки каким-то чудом дошел слух о налете на Геену-4. Всего, как известно, не предусмотришь. Даже в самом тщательно выверенном плане найдется изъян, из-за которого все задуманное может провалиться в адское пекло.
Воспоминания возвращалась к нему фрагментами. Друзья опасались, что после вторжения мозгоправа Илья Давыдов растворится в личности Имрана Октарского, но этого не случилось. Илья узнал о существовании единой сущности, воплощающейся в реальности в разные времена под разными именами. Память двух личностей слилась воедино, но большая часть личности Имрана Октарского так и осталась спрятана за закрытыми дверями. Илья чувствовал его незримое присутствие. Свергнутый король тенью стоял за его спиной и смотрел на все, что делал его собрат, но никак не проявлял себя. Но время от времени всплывали те или иные воспоминания. Еще секунду назад ничего не было, и вдруг появлялась картинка, занимала свое место, словно фрагмент мозаики, и складывалось впечатление, что он всегда это знал.
Первым таким озарением было воспоминание об Эльзе. Ее образ появился откуда-то из глубин памяти и встал перед глазами. Белокурые локоны, большие карие глаза, дарящая и радость и грусть улыбка. Она родной для него человек. Илья чувствовал это. Он вырос вместе с ней и ее братом, но как ни силился, вспомнить брата не получалось, только его имя – Иварий. Они росли вместе на маленькой провинциальной планете, где жизнь текла медленно. Люди трудились на фермах, выращивали скот и возделывали поля. Часть народа работала на заводе, огромной железной громадине, обнесенной высоким забором. Что там делали, он не помнил. Еще одно воспоминание из той жизни – белоснежные катера, скользящие по небу сквозь облака. У него был такой катер, и он часто катал на нем Эльзу и Ивария. Он был молод, полон сил и планов. Наивен до безумия, конечно, но куда от этого деться в семнадцать лет.
Что было потом, Илья не помнил. Соответствующий фрагмент к нему еще не вернулся, словно неведомый монтажер вырезал кусок из фильма и отправил в мусорную корзину, посчитав его недостойным зрителя. Но по дальнейшим картинкам он понимал, что они вынуждены были расстаться. Отец призвал его к себе, заставил покинуть друзей и улететь в столицу – Октарию. Интересно, а почему отец держал его подальше от себя? В этом заключался скрытый смысл. Его отец, имя которого он не помнил, боялся возможного государственного переворота. Но не так сильно пугала его перспектива потерять трон. Что трон, это всего лишь символ власти и могущества. Его отец всегда тяготился и первым и вторым. Его ужасала лишь мысль о том, что в результате переворота его сын может быть убит. Никого ближе и дороже у него не было.