А так я и алхимик подождали минут пять, после чего переглянулись и повторили в один голос свою давешнюю блестящую тираду – ту самую, которой мы ознаменовали появление Знака над нашими головами.
Общественность примолкла. Общественность заинтересовалась. Игнатский все же сел на какой-то валун, уронив по пути Макаренко.
– И если вы думаете, что я прямо счастлив видеть вас всех…
– …счастлива опять оказаться в одной связке с вот этим…
– …вы не просто ошиблись…
– …не-ет, вы не просто ошиблись!
– …вы ошиблись капитально!
– Капитальнее только марксов «Капитал»!
– Поэтому не портите мне…
– …и мне заодно…
– …мои и без того не железные нервы, тем более, что они мне с вами еще пригодятся!
– Тем более что мои нервы уже изрядно испорчены одной личностью с темной алхимической профессией!
– Да не виноват я, что на него так подействовало подчинение!
– А кто виноват? К твоему сведению, тот водитель мне шесть раз за ночь предложение делал. И в Загс предлагал ехать прямо ночью!
– Так мои эликсиры при чем, не надо было строить глазки!
– Какие глазки?! Те, что слипались на ходу, или другие? И кто виноват, что после смены машины тот маньяк за нами увязался – мои глазки?!
Как видите, тут пошло… скажем так, личное. В действие вступили особенно печальные факты нашего с Веславом срочного путешествия от Смоленска до Питера. Проорав последнюю фразу о своих глазках (да-да, в них влюбляются мужчины, говорят, что они большие, голубые и бездонные, но я же стихийник воды, это понятно, а Веслав не прав, потому что как раз тогда мои глаза напоминали две узкие прорези на лице…), так вот, выпалив эту фразу я вдруг заметила, что возмущение в рядах остальных призывников уже погасло: все трое стояли напротив нас и поглядывали с любопытством и опаской.
– А вы за это время случайно не поженились, а? – наконец с истинно своей прямотой зарядила Виола.
– Кто? – в один голос мрачно поинтересовались мы. Эдмус хихикнул.
– Мне-то можете не врать, в семейных ссорах я знаю толк! Мы с Ифирь, бывало по двадцать раз на день сцепимся, а ее папаша только успевай уворачиваться. Кстати, в последний раз с него венец куда-то укатился. До моего призыва найти не успели. Так…?
Мы с алхимиком презрительно осмотрели друг друга. Последняя ночь свела все наши дружеские отношения практически к нулю. Пока градус отношений не упал еще ниже, приходилось выуживать из памяти иные темы. Или же просто цепляться за те, что подворачивались в речи остальных.
– Так у тебя в мире все в порядке, Эдмус?
Веслав оценил мои попытки тем, что с мрачным видом уселся на камень и распушил хвост, то есть, широко раскинул полы пальто. Эдмус польщено зазеленел.