Объявили взлет, три секунды ускорения и быстрый набор высоты. Самолет несся ввысь далеко не на пределе своих возможностей, а всего лишь на четверть, чтобы не создавать неприятных ощущений для пассажиров.
Достал планшет и принялся за чтение новостей. Я, наверное, несколько старомоден, но читать со стекла очков или с напыленного на сетчатку глаза нано-экрана, не люблю. Мне нравится ощущение чего-то твердого в руках. Пусть и гнущегося во все стороны и прозрачного, но ведь все можно настроить, так, как тебе нравится.
Что тут у нас? Очередные опыты с криосохранением. Кто на этот раз? Года три назад по всему миру прокатилась сенсация с оживленной мышью. В состоянии криостазиса она провела десять лет и была успешно оживлена. Теперь опыты идут на собаках, пока не удачные, но ученая братия особо сильно не расстраивается, как видно из статьи.
Достигнута скорость передачи информации в 7,2 терабайта в секунду… Коммерческое применение четвертого поколения АЭС… Вернулась третья экспедиция с Марса…
От чтения отвлек голос капитана авиалайнера, сообщающий о начале снижения, я даже кофе допить не успел. Двадцать четыре минуты, вот и весь полет, а родители помнится, говорили, что раньше до столицы два часа добираться надо было на самолете.
Вышел из здания аэропорта и сел в дожидающиеся меня такси. Единая сеть транспортных услуг, все же имеет свои плюсы. Назвал адрес и, откинувшись на сиденье, просто смотрел в окно. По дороге встретились огромные купола установок поглощения углекислого газа. Новые геоинженерные технологии позволили создать чудо нашего десятилетия, и что естественно, первыми они появились в столице. Экология у нас в приоритете, впервые, с начала эры урбанизации.
Большое высотное здание из ультрасовременного нано пластика, сорок первый этаж, кабинет номер 4117. Стукнув пару раз костяшками пальцев по двери, после чего она приглашающе отъехала в сторону.
— Добрый день, Артур, присаживайтесь, — моложавого вида мужчина, привстав с кресла, протянул мне руку.
— Итак, — начал он, когда я опустился в ближайшее кресло, — меня зовут Игорь Михайлович, первичное собеседование проводить с вами, буду я. Да, будут еще, но это уже коснется совсем других вещей. Мы с вами займемся юридической стороной вопроса, — он протянул мне лист бумаги. — Ознакомьтесь и распишитесь.
Бумага?! Архаизм какой-то, но по мере чтения я осознал, что в данном случае, электронная подпись была бы недостаточной. Слишком уж важным был документ и «тяжелым», как по последствиям, так и по выводам. За разглашение информации, к которой я получу доступ — до двадцати лет строгого режима. Правда, стоял срок — два года. Через два года подписанная бумага не имела юридической силы. Подписал.