— А в чем дело, лейтенант? — с недоумением переспросил майор Назаров, ничего не понявший из того, о чем говорили разведчики. — Давайте факты, а выводы постараюсь сделать сам.
— Человек этот, — Саша Зозуля раздраженно кивнул на дверь, — запрещает нам стрелять. Разрешите карту… Вот сюда.
— Почему?
— Там его шахта. Требует проводить его к самому главному.
— Самым главным, допустим, буду я. Давай уточним: что обнаружено в этом районе?
Зозуля почесал за ухом.
— Пока окончательных сведений нет. По предварительным данным, из донесений разведки наших соседей, — скопление пехоты, какой-то груз на автомобилях. Около сотни машин.
— А много пехоты? Есть ли артиллерия?
— Пока точных данных нет.
Назаров едва сдерживал раздражение.
— Что человеку шахту жалко, понять можно.
— Он и груз на машинах не разрешает громить.
— Разрешает — не разрешает… Давайте-ка его сюда.
В хату вошел разгневанный старик. Лицо его было изрезано глубокими морщинами. Нос, лоб, подбородок, глаза — все крупно, основательно.
На улице было около пятнадцати градусов мороза, одежда старика никак не соответствовала погоде — заношенное демисезонное полупальто, латаные-перелатаные сапоги; тонкую шапочку из рыжего меха он нервно сжимал в руках. Буйные седые космы на большой его голове, как бы подчеркивая крайнюю возбужденность, топорщились в разные стороны.
— Научите ваших командиров, майор, уважать стариковские седины.
Заместитель командира полка с достоинством, но вместе с тем и почтительно козырнул старику и представился:
— Майор Назаров. А вы, как я понял, хозяин шахты?
Старик ударил себя в грудь кулаком:
— Да, я хозяин шахты! Федор Васильевич Кувшинов. Этими вот орудиями производства все сделал. — И Кувшинов выбросил перед собой скрюченные руки-грабли в мозолях и трещинах.
У Назарова прыгнули брови вверх.
— Документы у вас убедительные. А вы их предъявляли молодежи?
Федор Васильевич как-то сразу потерял запал.
— Сесть-то мне позволительно?
Назаров рукою показал на ветхий стул. Жестом отпустил лейтенанта Зозулю.
Некоторое время длилось молчание. Назарову не хотелось торопить гостя: сам заговорит.
— Неподалеку отсюда, товарищ майор, стоят машины. Много машин. Их груз — ценнейшее оборудование, механизмы, приборы, редкие приспособления, — уже спокойно перечислял Кувшинов. — Если ахнете по ним вашей «адской мясорубкой», как ее окрестили изверги, миллионы рублей на ветер. Добро-то наше, соображать надо.
— А почему немцы не увозят такую ценность? Они же знают, что мы наступаем. Не такие уж большие силы у них на этом участке, чтобы остановить нас.