Чуть позже, когда Кинт уже окончательно разобрался с ужином, весьма вкусным, надо сказать, и откинувшись на стену, пускал табачный дым к потолку, потягивая вино, в меру кислое и хмельное, в таверну вошла группа мужчин. Артельщики сразу сбавили тон своего гомона, а Ашьян будто из-под земли возникла перед вошедшими…
– Подавать, отец? – спросила она человека, который сразу повернулся к Кинту и очень внимательно стал его рассматривать.
– Да, сегодня никаких дел обсуждать не будем, так что только ужин… как у вас?
– Вот, постоялец, – Ашьян кивнула в сторону Кинта, – и сегодня утром обоз останавливался, коней накормить… сами обозники есть не стали, только чай выпили.
– Хорошо, – ответил он.
Мужчины, их было четверо, прошли и сели за один стол с Кинтом, но с другого края. Того, с которым говорила Ашьян, Кинт сразу узнал и вспомнил ночной визит их племени на постоялый двор в степи, свидетелем и участником которого Кинту пришлось стать. Широкие скулы, прямой нос и волевой подбородок, голубые глаза и пронзительный взгляд… этот человек, как и его дети, очень сильно отличаются от своих соплеменников, то есть никаких высоких и выпуклых надбровных дуг и чуть приплюснутых носов, широких ноздрей и глубоко посаженных глаз. Кинт сделал вывод, что это какое-то высшее сословие среди кочевого племени.
– Садись ближе, – вдруг сказал Кинту мужчина с голубыми глазами, а потом, повысив голос, сказал сыну: – Даш, принеси еще вина гостю!
Кинт отказываться не стал, во-первых, невежливо, во-вторых, вино действительно вкусное, не обманула Ашьян.
– В прошлый раз мы не познакомились, – сказал мужчина с голубыми глазами.
– Да, вы порядком напугали людей на том постоялом дворе, – Кинт сел рядом.
– Но и ты тогда не испугался… Как твое имя?
– Кинт! – ответила за Кинта появившаяся с большим подносом в руках у стола Ашьян.
– Кинт Акан, – подтвердил.
– Я первый старейшина этого племени, племени восточных погонщиков, Доту Прак.
– Очень приятно, господин Доту, – кивнул Кинт.
– Интересно, – Доту задумался…
– Интересно что?
– Знаешь, что означает твое имя на древнем языке Матери Эрты?
– А есть такой язык?
– Был, он давно забыт, но мы, – Доту повел рукой, показав на своих людей, – кое-что помним.
– И что же? – поинтересовался Кинт, принимая от вернувшейся Ашьян глиняный кувшинчик с вином.
– Человек обманувший смерть, примерно так.
– А-а-а-а, – хмыкнул Кинт, – а я-то все думаю, что же оно никак не случится.
– Но от тебя пахнет ей, – Доту глубоко и шумно втянул носом воздух, чуть наклонившись к Кинту, – пахнет смертью.
– Вот вы и в прошлый раз несли что-то про голод крови, – Кинт уже захмелел, несмотря на легкость, с которой пьется вино.