— В смысле?
— Ну… В смокинге нельзя горбиться, сутулиться… Я думаю, что лорд Малфой со мной согласится, что настоящего аристократа — независимо от его принадлежности к магловской или магической аристократии — можно узнать в любом виде, даже если сиятельный лорд нацепит на себя несусветные лохмотья. И, с другой стороны, если какой-нибудь торговец скопит денег на фрак или смокинг, пусть даже подержанный… — Да даже и не подержанный, а самого лучшего качества! — всё равно любой скажет: это проходимец.
Гарри вышел в сад. Был чудесный солнечный день. Он прогулялся по лужайке, сел на скамейку и грустно запел: «С днём рожденья тебя, с днём рожденья тебя…» И ни открыток, ни подарков, а вечером просто хоть совсем умри.
— Но я отправил тебе тогда открытку! — сказал Невилл. — Бабуля тогда сказала, что я поторопился и послал раньше на целую неделю, ты должен был её уже получить!
— Я её получил… чуть позже.
— Почему?
— Подозреваю, узнаешь если не из этой главы, то из следующей — точно.
— И я тебе отправила открытку! — сказала Джинни.
— Спасибо, — буркнул Гарри. Открытка девочки была совершенно детская, а каракули совершенно невозможно было разобрать, тем более, что Джинни насажала клякс… А поздравление от Невилла было на красивой открытке, правда, не музыкальной, но зато на ней был изображён сам Гарри вместе со своей семьёй… Судя по всему, Лонгботтомы тоже сделали открытку сами, на основе имевшихся у них колдографий… Поттеры сидели вокруг стола, на котором стоял роскошный шоколадный торт со свечами, именинник смеялся и под взрывы хлопушек задувал свечи…
Взгляд его, бесцельно блуждая, остановился на зарослях живой изгороди. Никогда ещё у него на душе не было так тоскливо, так одиноко. Нет рядом ни Рона Уизли, ни Гермионы Грэйнджер — его лучших друзей. Совсем они про него забыли. За всё лето ни одного письма! А ведь Рон — тогда в июне — даже звал его погостить.
— В смысле — ни одного письма?!
— быть того не может!
— Рон тогда совсем загонял Стрелку!
— А зачем тогда просил моего Гермеса?!
— Вы что, оставили друга совсем одного?!
— Мы писали! — защищалась Гермиона. — Я в то лето отправила Гарри три письма!
— И я писал!
— И мы писали!
— И я!!
— Да, они писали, это я их не получал! — заступился за друзей Гарри. — Я их получил потом. Спасибо всем большое… Было очень приятно…
Сколько раз Гарри хотелось заклинанием отпереть клетку и послать друзьям с Буклей письмо. Но это сулит большие неприятности. Несовершеннолетним волшебникам применять магию вне стен школы категорически запрещается. Дядя Вернон, правда, о запрете ничего не знает. Знал бы, давно бы запер племянника в чулане вместе с метлой и волшебной палочкой.