Не успел, однако, директор произнести слово, дверь комнаты с грохотом отлетела в сторону и ворвался Хагрид — взгляд дикий, вязаная шапка набекрень, чёрные космы всклокочены, а в руке всё ещё болтается мёртвый петух.
— Это не Гарри, профессор Дамблдор! — пылко проговорил он. — Я с ним… значит… разговаривал… за секунду перед тем… ну… как нашли этого цыплёнка! У него, сэр, не было времени…
Дамблдор попытался что-то вставить, но словоизвержение Хагрида было неудержимо, в запале он потрясал петухом так, что перья летели во все стороны.
— Не мог он такое вытворить! Ну это, как его… Присягну — хоть перед Министерством магии…
— Хагрид, я…
— Вы… не того сцапали, сэр! Я знаю… Гарри никогда…
— Хагрид! — рявкнул Дамблдор. — Я уверен, что это не Гарри напал на тех двоих.
— Уф! — выдохнул Хагрид, и петух у него в руке печально обвис. — Хорошо. Я тогда… э-э… подожду снаружи, директор.
И, тяжело топая, он в смущении вышел.
— Просто удивительно — Хагрид наорал на своего благодетеля! — хихикнул кто-то. Великан смущённо пошаркал ножкой и пробормотал извинения в свою всклокоченную бороду, чем ещё больше всех развеселил.
— Вы действительно думаете, что это не я? — с надеждой спросил Гарри, наблюдая, как Дамблдор сметает со стола петушиные перья.
— А магией нельзя было их убрать?
— Иногда мне нравится что-то сделать вручную…
— А куда вы их смели? На пол? А оттуда их кто убирал? Не проще ли было сразу уничтожить?
— Да, Гарри, не ты, — подтвердил Дамблдор, хотя лицо его вновь помрачнело. — И всё же мне бы хотелось поговорить с тобой.
Гарри с робостью ожидал, пока Дамблдор собирался с мыслями, соединив перед собой кончики длинных пальцев.
— Я должен спросить тебя, Гарри, — произнёс он мягко, — не хочешь ли ты мне что-нибудь сказать. Вообще что-нибудь.
Гарри не знал, что ответить. Он подумал о крике Малфоя: «Вы следующие, грязнокровки!», о зелье, кипящем в туалете Плаксы Миртл. Вспомнил бестелесный голос, который дважды к нему обращался, и слова Рона: «Слышать голоса, которых никто не слышит, — плохо даже в волшебном мире». Вспомнил о слухах, которые о нём распространились, и о собственном чудовищном подозрении, что он как-то связан с Салазаром Слизерином…
— Мне нечего вам сказать, профессор, — потупившись, произнёс Гарри.
— Альбус.
— Амелия?
— Альбус. Персиваль. Вулфрик. Брайан. Дамблдор, — похоже, манера Малфоев делать замечания сыну, оказалась заразительна. Правда, большинство не понимало, что случилось и почему мадам Боунс рассердилась. — Скажите, вы ведь не применили к второкурснику легилименцию?!