– Стой! – лязгнул из темноты голос охранника. – Куда?
– Спецпоручение к Джуббу, начальнику блока.
– Имя, звание?
– Абдулхарун, бенбей отдела четыре, цвет белый.
– Ждите. – Тон охранника изменился: очевидно, он разбирался в цветах секретности джамахерии национальной безопасности.
Над землей выступало лишь метровое вздутие крыши бункера, похожее на выступ скалы. За крышей громоздился вал свежевыброшенной земли, за которым, в свою очередь, поднимался крутой склон холма. Прямо у ног капитана уходили вниз, теряясь в темноте, ступени из утрамбованного грунта – вход в бункер. Свет солнца в него не проникал. Абдулхарун чувствовал, что за ним следят, но, кто и сколько их, определить не мог.
– Проходите, – проскрипел наконец снизу тот же голос. – Оружие сдать.
Абдулхарун спустился вниз, отцепил пояс с пистолетом, перешагнул через трубу и очутился в кубическом помещении, залитом тусклым желтым светом.
– Быстрее! – сказал ему худой и жилистый, как корень эвкалипта, охранник.
Перед капитаном распахнулась еще одна дверь, и он вошел.
Открывшееся помещение было треугольной формы. Там, где стены сходились углом, стоял стол с телевизором и маленьким пультом. Возле походной койки стоял начальник бункера джелалмалим – подполковник Джубб – и задумчиво жевал бетель. Круглое лицо его выражало безграничное спокойствие, и Абдулхарун в который раз поразился тому, как внешность может противоречить характеру.
– Какого дэва вам от меня нужно, бенбей? – резко сказал начальник тюрьмы, в то время как лицо его оставалось безмятежным и сонным. – Почему не предупредили заранее? Свободен! – рявкнул он охраннику.
Горилла в черной форме безмолвно исчез за бронированной дверью.
– Ну? – Джубб окинул Абдулхаруна взглядом. – Что у вас? Побыстрее, мне некогда.
– Вам привет от «мисима», – сказал тот негромко. – А также от «нуля» и «двойки». А вы – «сотый».
В глазах Джубба мигнули колючие огоньки.
– Понятно. Я почему-то так и подумал. Отделу четыре джамахерии Б нечего делать в бункере правительственной изоляции. Чем вызван такой риск? Ведь вы не агент ДБ, надеюсь?
– Неужели заметно?
– У меня опыт. Итак? Времени у вас мало, порученцы обычно не задерживаются больше пяти-шести минут. Как вы на меня вышли? «Десятка»?
– Выше, «тройка».
– Саддам. Понятно. Слушаю.
– Мы хотим помочь пришельцам.
Джубб от неожиданности проглотил жевательный бетель.
– Вы что, издеваетесь?!
– Я рискую головой не для того, чтобы шутить, – холодно ответил Абдулхарун. – Меджлис организации решил захватить звездолет раньше, чем это сделают люди шейха. И тогда в наших руках окажется оружие, равного которому нет и не будет еще два столетия. Мы сможем диктовать волю любому правительству, в том числе и своему, которое срочно требует чистки от военных-пацифистов, всяких недобитых «левых» и «правых».