– Дамы, – я встал, и поклонился. – Доминик Каррера.
– Как официально, – захихикала одна из них – брюнетка с короткой стрижкой "под мальчика". – Я Ирма.
– А я Катрина, – это вторая, похожа на Ирму, но с длинной прической.
– Доминик из провинции, местных порядков не знает, – пояснила Ноа.
– А откуда?
– Аллата.
– А, бывали мы там, – кивнула Ирма. – Приезжали на учения.
– Так ты служишь? – я внимательно посмотрел на прическу.
Ирма взлохматила волосы, и весело кивнула.
– Коротко? У меня грива была больше, чем у Катрин. В учебке обкорнали.
– У меня сестра в учебке, – поведал я. – Тоже стриженная. Но она и раньше длинные волосы не носила, так что и не заметно.
– Может, за другой столик сядем? – спросила Катрин, и мы с ней согласились.
Вскоре мы заняли большой стол с просторными диванами по кругу. Через несколько минут Ирма исчезла, чтобы вскоре появиться вновь, уже с высоким кавалером по имени Хуго. А затем и Катрин ускакала на танцпол, и вернулась не одна, а с ботанистого вида парнем: долговязым и кучерявым. Да девчонки же нас "снимают", с некоторым удивлением сообразил я. Вот так легко и без затей! А я-то думал, как же здесь знакомятся? А тут все просто; всем понятно, что сюда не чай пить приходят. Ну... Ну и ладно. Мне же проще.
Дальнейший вечер прошел легко и весело. Разговоры крутились вокруг армейских баек Ирмы, я тоже рассказал парочку историй, которыми хвасталась Ева. К тому же, у Ноа недавно был обряд, так что и серьги мы тоже обмыли. Причем, в буквальном смысле. Я рассказал о "старинном обычае, сохранившемся только в Аллатской провинции" – обмывании наград алкоголем. Ирма – наш человек – тут же послала Хуго за выпивкой, и тот принес бутылку вина и бокалы. В бокал положили серьги, залили их вином, и Ноа выпила до дна, встретив губами свои украшения. Все захлопали, а я вдел серьги Ноа в ушки и чмокнул ее в порозовевшую щеку. Зрители захлопали ещё сильнее. Бутылка вина быстро была разлита по бокалам, всем досталось по паре глотков. Потом были быстрые танцы, которые я не знал, потом танцы медленные, которые я тоже не знал, но там и знать ничего не нужно, потому что на танцполе было темно, а Ноа была так близко...
Утро я встретил в незнакомой кровати, и не один. Ноа тихонько сопела, уткнувшись мне подмышку, и отдавив левую руку. Я немножко полежал, вспоминая подробности ночи, и потом попытался вытащить онемевшую конечность. Ноа зашевелилась, и открыла глаза.
– Привет, – сказал я.
– Привет, – сонным голосом ответила Ноа. – Который час?
– Почти девять утра.
– Что?! – Ноа подскочила на кровати, и суматошно огляделась. – Мне к десяти на работе надо быть!