Бактриана (Равич) - страница 65

Я позвал слуг — никто не входил. Я бросился к двери. Большая, тяжелая гранитная дверь на железных петлях была заперта. Несколько минут я колотил в нее кулаками и кричал, потом, обессиленный, упал.

Я отыскал светильник и внимательно осмотрел всю залу: нет никакой надежды найти выход…

На этом рукопись кончилась.

Человек, читавший ее при свете светильника, перевернул последний лист и увидел сделанную неровным почерком приписку:

«Прошел день. Никто не входит. Я уже начинаю слабеть от голода. Я решил дописать до конца и спрятать рукопись под одним из выпадающих камней в стене. Может быть, люди, посланные сюда Клейтоном за документами, случайно на нее наткнутся, прочтя надпись на стене…».

Человек аккуратно сложил прочитанные листки, подошел к яхтану, открыл сложный замок и спрятал их туда. Потом подошел к стене и вставил на место камень. Минут пять он ходил из угла в угол тяжелыми шагами.

День уже давно сменил утро, и светильник бледным огоньком горел в углу.

Тогда человек повернулся, подошел к двери и громко крикнул:

— Биа инджа?

Вбежал кавас.

— Седлать лошадей.

Кавас, шлепая туфлями по ступеням лестницы, исчез, и тотчас заиграла труба. Вбежали люди, сворачивая тюки. Звенели цепями лошади. Солдаты бежали, застегивая мундиры на ходу.

Человек, уже одетый в шлем и портупею, выехал вперед, в голову каравана. Ворота рабата раскрылись. С обеих сторон стояли слуги, ловя в воздухе разбрасываемые михмандаром из мешка серебряные монеты.

Когда человек в шлеме посмотрел вперед на дорогу, он увидел, что навстречу ему двигаются несколько всадников.

Через несколько минут оба каравана столкнулись.

Двое англичан в таких же пробковых шлемах, как и он сам, ехали впереди на маленьких арабских лошадях. За ними попарно на крупных военных конях двигались сипаи.

Они были вооружены маузерами и короткими бамбуковыми палками, налитыми свинцом.

Тогда один англичанин повернул к другому тяжелое красное лицо с квадратным подбородком и, указывая свинцовым стеком на рабат, спросил:

— Это, кажется, здесь, Мак-Невель?

— Да, — ответил тот, — если он еще там. Впрочем, «Интеллидженс-Сервис» думает, что он погиб… Надо только убедиться…

Увидев европейца, они приложили пальцы к головным уборам. Человек в шлеме сделал то же.

Арабский конь чуть было не укусил карабаира, две вьючные лошади передрались между собой. Но михмандары, обмениваясь персидскими приветствиями, ударами разогнали драчливых коней, и оба каравана разошлись в разные стороны.

Николай Александрович Равич родился в 1899 г. в Москве в семье врача.