С этими мыслями я развернулся и направился к городской управе, не забыв напоследок сделать снимок отпечатков.
Вот только допрос протекал совсем не так, как я ожидал: стоило мне показаться в комнате, как один из свидетелей тут же истошно завопил:
– Это не! Я не убивал, отец инквизитор, на мне нет ее крови!
– Кровь? Убийство?
Я повернулся:
– Мне ничего не сказали про убийство! Кто-то погиб?
– Служанка, господин инквизитор, обычная челядь, не стоит внимания.
Как раз наоборот, это все меняет, потому как теперь у меня был самый лучший из всех возможных свидетелей, потому как жертва наверняка смогла хорошо рассмотреть своего убийцу.
А что до того, что девушка мертва – так некроманта-инквизитора это не помеха, а лишь мелкое неудобство.
– Мне нужна живая курица, желательно черная, и пряные травы… Где тело девушки?
– На лед бросили, до той поры, пока дознаватели не прибудут, как и положено.
– Отлично! Веди!..
Ледовая комната находилась в этом же здании, в подвале. Благодаря наложенным на стены заклинаниям, прямоугольные пласты льда на которых лежало несколько тел, дожидаясь своей очереди, не таяли даже в полуденную летнюю жару.
– А вот она валяется, милостивый господарь, – небрежно махнул рукой «непись» куда-то в темный угол.
Пришлось зажечь «Болотный Огонь», чтобы получить дополнительный источник света.
Жертва оказалась хрупкой девушкой, одетой в серо-черный наряд горничной-служанки. Насколько можно было судить при таком неровном освещении, довольно симпатичная. Если только не принимать во внимание неестественно вывернутую шею. Похоже, неизвестный грабитель был очень силен, потому как шея служанки была свернута одним ударом.
– Ну что, красавица, познакомимся?
Я ухмыльнулся и активировал «Допрос мертвеца».
Девушка, больше напоминающая сломанную куклу, дернулась и попыталась усесться, но руки ее лишь бессильно скользнули по скользкой ледяной поверхности.
– Помоги ей, – скомандовал я сопровождавшему меня смотрителю, и тот, бесцеремонно ухватив ожившую покойницу за отворот платья, одним рывком заставил ее усесться.
– Слушаюсь, господин, – глухо пробормотала та, высказывая свою готовность ответить на все вопросы.
– Тебя убили?
– Да.
– Это сделал грабитель?
– Да.
– Это был человек?
– Нет.
У использованного мной умения было одно неприятное ограничение, помимо очень короткой длительности: мертвец не мог солгать, отвечая на вопрос, но при этом ответить мог лишь «Да» или «Нет» – и ничего более. Потому и приходилось задавать вопросы, подразумевающие односложный ответ, утвердительный, или отрицательный.