— То есть, — уточнил Беркович, — вы считаете, что Веред специально закатила мужу скандал, зная о его визите к вам. Она намеренно вывела мужа из себя — опять-таки зная, что он примет виагру и это может стать причиной смерти.
— Я убеждена, что так и было! — воскликнула Дорит.
— Веред знала о вас и о том, что муж принимает таблетки?
— Конечно!
— И сделала это из ревности?
— Из-за денег! Ревностью там давно не пахло. Я уже потом узнала: эта дрянь завела любовника и теперь собирается, получив наследство, выйти за него замуж.
— Вы рассказали все это полицейскому следователю, который вел дело о смерти Моше?
— Не было никакого дела! — голос Дорит то и дело срывался на крик. — Врачи заявили: «Виновата виагра, в Израиле это уже семнадцатый случай». Раз семнадцатый, то все вроде бы уже в порядке. Если бы был первый, то, может, и расследовали бы…
— Наверное, врачи правы, — осторожно сказал Беркович. — Возраст, нервный срыв, и таблетка эта…
— Послушайте, — решительно сказала Дорит, — вам ведь тоже все это кажется подозрительным! Иначе вы бы не стали меня расспрашивать.
— Если откровенно, то да, есть тут один момент… Я не обвиняю коллег, не ставших копаться в этом несчастье — дел у полиции много, а здесь все выглядит естественно и пикантно, а полицейские тоже люди… Но вы не ответили: вы рассказывали в полиции о том, что сейчас говорили мне?
— Нет. Меня никто не спрашивал.
— Извините, если я заставил вас вспомнить неприятное, — закончил разговор Беркович.
— Вы думаете, что Веред действительно…
— Не хочу гадать, — перебил Беркович. — Если узнаю что-нибудь определенное, обязательно сообщу.
Собственно, он и сам не очень представлял, что именно ему не нравилось в истории смерти Моше. То, что умер здоровый мужчина, было странно, но ведь и такие случае бывали. То, что смерть его оказалась выгодна жене, — еще не доказательство того, что скандал мужу она закатила с обдуманным умыслом. И если даже все так, то какое обвинение можно предъявить этой Веред? Никакого.
Но справки старший сержант все-таки решил навести. Прежде всего он выяснил, кто производил вскрытие тела Моше — экспертом оказался Арон Пинхаси, о котором Рон Хан отозвался как о прекрасном специалисте.
— Да, помню тот случай, — сказал Пинхаси, выслушав старшего сержанта. — Смерть наступила в результате обширного инфаркта. Вообще говоря, случай редкий — мужчина, судя по справке из больничной кассы, имел абсолютно здоровое сердце, обследование он проходил за месяц до смерти в связи с запросом о приеме виагры.
— Вы проводили экспертизу на присутствие в организме посторонних веществ? — спросил Беркович. — Допинга какого-нибудь или, может, наркотиков?