. Я очень ждала следующего дня. Мы провели день в постели, читая журналы (я) и газеты (он), и он пытался убедить меня, что завести собаку — это хорошая идея. Все началось из-за фотографий собак, которым искали новых хозяев, в отделе объявлений.
— Ты только посмотри на этого. Он слепой на один глаз! — сказал Бен, подпихивая мне под нос газету. Кончики его пальцев были покрыты типографской краской. Я могла думать только о том, что он перепачкает ею мое белое постельное белье.
— Я его вижу! — ответила я, откладывая журнал и поворачиваясь к Бену. — Он очень, очень милый. Сколько ему?
— Два года! Ему всего два года, и ему нужен дом, Элси! Мы можем ему помочь!
Я выхватила у него газету.
— Мы ничего не можем. Мы не говорим о том, что могло бы продвинуть вперед наши отношения в любом виде и в любой форме. А собака почти наверняка сделает это.
Бен забрал газету.
— Да, но наш договор заканчивается завтра, а этого пса могут забрать сегодня!
— Что ж, если его заберут сегодня, значит, он в порядке, верно? Нам незачем вмешиваться и помогать ему, — заявила я, улыбаясь Бену и поддразнивая его.
— Элси! — Он покачал головой и заговорил намеренно детским голосом: — Сначала, когда я говорил, что пес не найдет хороший дом и что это меня беспокоит, я был не совсем честен насчет своих чувств к этому псу.
— Не был честен? — переспросила я с фальшивым ужасом.
— Нет, Элси, не был. И я думаю, ты это поняла.
Я покачала головой:
— Ничего подобного.
— Я хочу этого пса, черт побери! Я не хочу, чтобы его забрал кто-то другой! Мы должны взять его сегодня!
До этого момента мы шутили, но у меня появилось ощущение, что, если я скажу, что поеду за собакой в этот день, Бен оденется и через считаные минуты будет сидеть в машине.
— Мы не можем взять собаку! — со смехом заявила я. — У кого из нас он будет жить?
— Он будет жить здесь, и я буду заботиться о нем.
— Здесь? В моем доме?
— Ну, я не могу держать его у себя дома! Это просто помойка!
— То есть на самом деле ты хочешь, чтобы я взяла собаку, а ты хочешь играть с ней.
— Нет, я буду заботиться о собаке вместе с тобой, и это будет наша собака.
— Ты жульничаешь. Это… это продвигает наши отношения вперед. Это огромный… просто огромный… я хочу сказать…
Бен засмеялся. Он видел, что заставляет меня нервничать. Разговор начал сползать на совместное проживание, и я горела желанием обсудить эту идею. Мне настолько этого хотелось, что я смутилась и сделала все, чтобы это скрыть.
— Отлично, — резюмировал Бен, одной рукой обнимая меня, а другую закинув на подушку сзади. — Я больше не буду говорить об этом сегодня. Но если до завтра Бастера никто не возьмет, мы можем это обсудить?