— Убери руки, я с тобой не разговариваю, — бросила я гневно, вырываясь.
— Ну вот, опять мы вернулись к тому, с чего начинали, — сказал мужчина, и не думая ослаблять захват.
Я оказалась словно заперта в кольце, ощущая со всех сторон напряженные крупные мышцы его рук, к которым, несмотря на голос рассудка, так хотелось прикоснуться.
— Мы с тобой все решили, — бросила я гневно, вдруг почувствовав, как он прижал меня ещё ближе, теснее. Как одна его рука, прочертив на мне горячую линию, поднялась к шее, отклонив голову в сторону, а другая — синхронно опустилась вниз, проникнув под ремень шортов.
А потом его рот властным движением накрыл маленькую ямку у ключицы, затем поднялся выше, прикусив кожу.
Я закрыла глаза, наслаждаясь его близостью, но все еще не забывая при этом о своей обиде.
— Не хочу тебя видеть и не собираюсь с тобой разговаривать, — бросила твёрдо, хоть отяжелевшее дыхание уже слегка подводило меня.
— Тогда не смотри и не говори, — прошептал он вдруг, а потом повернул мою голову к себе и жадно поцеловал. И я вновь ощутила всю силу его желания, почти физического голода. Его язык проник в меня глубоко и страстно, потом вновь освободил мой рот, горячим дразнящим движением лизнув губы.
И я с каждой секундой все сильнее ощущала, как его жажда становится моей собственной. Как она перетекает в меня с его поцелуями, властным, собственническими скольжением ладоней.
— Давай, я расскажу тебе правду? — продолжил он, выпуская мои губы из плена, но продолжая через каждое слово легонько проводить языком или ртом по моей шее, плечам, уху. — Да я не хотел, чтоб ты знала о том, что кроме тебя есть ещё кто-то другой.
Я попыталась вырваться, услышав то, что понимала и без слов. Но в этот миг Лекс сильнее прижал меня одной рукой, а другой своевольно проник сверху сквозь тонкую ткань трусиков, невозмутимо продолжая:
— Сперва я вообще думал, что ты такая же как все. Что тебя интересуют только деньги и шмотки, — его голос при этом с каждым разом звучал все более хрипло. В нем все сильнее слышались низкие вибрирующие ноты, заставлявшие что-то внутри меня сжиматься от волнения. — Но секс с тобой оказался бесподобен, — промурлыкал он, скользнув пальцами к предательски влажной долине моего желания. Я глубоко вздохнула, сжимая ноги, пытаясь убрать его руку, разжигающую во мне пожар. — Я действительно чувствовал себя простым смертным, трахнувшим вакханку…
— А я — одна на миллион? — повторила я фразу, которую он произнёс несколько минут назад.
Лекс радостно улыбнулся и прижал меня крепче.
— Ты — даже больше, — ответил он и накрыл мои губы поцелуем.