Как я и думала, белый Audi уже ожидал меня. Харлампий стоял, облокотившись о дверь, и задумчиво листал новости в телефоне. Завидев меня, он широко улыбнулся, обнажив белоснежные зубы, сильно контрастирующие со смуглой кожей, и помог мне сесть в салон.
Честно говоря, я почувствовала себя довольно неловко, когда мои грязные замызганные шорты самодовольно бросились в объятия белоснежной кожи кресла. Но другого выхода у меня вроде бы не было. Не на крыше же ехать?
Харлампий закрыл за мной дверь, вернулся на водительское место и плавно завёл двигатель.
Раздались первые звуки прерванной некоторое время назад мелодии. Какой-то речитатив на французском языке с элементами электронной музыки.
Покачала головой. Вот, что значит — не Лекс за рулём. Рядом с ним треки всегда были идеальны.
— Как прошёль ваш первый день? — спросил он у меня с сильным акцентом.
— Спасибо, очень хорошо!
— Босс волноваться, что вы забыль взять с собой обед. Я приезжаль около полудня, звониль, но вы не браль трубку.
Подавила улыбку, сунув руку в карман. Я и вправду за весь день ни разу не посмотрела на экран своего уже давно не нового Самсунга. Звук был выключен, а на панели уведомлений значилось десять пропущенных вызовов.
— Простите, Харлампий, я была так увлечена, что обо всем забыла.
— Это ничего, но босс очень волноваться. В следующий раз включайте звук.
Я кивнула головой.
— А сейчас он ещё на своих встречах? — поинтересовалась я, не зная, как ещё обозвать его «дела».
— Нет, кирия, он уже в дом. Кроме этого он просиль предупредить, что к вам в гости неожиданно пришель кириос Адамиди.
— Что такое «кирия» и «кириос»? — я на какое-то мгновение перестала его понимать.
— О! Это… обращение. К мужчине или женщине, — замялся водитель, пытаясь пояснить.
— А, простите, я не знала.
— Прошу, зовите меня на «ты». Просто Харлик, хорошо?
— Да, конечно. А вы, то есть ты меня — просто Лана.
— Договор! — улыбнулся он, весело хлопнув по рулю. А потом продолжил: — Так вот, босс просиль извиниться, он хотель сюрприз для тебя, но кириос Адамиди — друг, нельзя выгнать!
— Я все понимаю, — кивнула я, лихорадочно вспоминая, что Адамиди — это тот самый Аргос с открытия отеля «Олимп». — Друг, значит будем встречать.
Машина бесшумно подъехала к воротам особняка. Харлик открыл передо мной дверцу, взял мои вещи и мы вошли в дом.
На пороге стоял широко улыбающийся Лекс с бутылкой шампанского в руке. На нем была свободная лиловая рубашка, расстегнутая до середины, и светлые рваные джинсы. На обнаженной груди висели две цепочки разной длины. На одной был чей-то коготь, на второй — кинжал черненого серебра.