У меня остался только один путь — наверх.
Я долез где-то до середины дерева, когда киска предприняла попытку допрыгнуть до меня.
От неожиданности я оступился, ветка под моими ногами подломилась, и я полетел вниз, не забыв помахать мантикоре ручкой на прощанье. Упал я неудачно, хотя умудрился сгруппироваться, но все равно приложился головой о какую-то ветку, и наступила темнота.
Я не знаю, сколько времени провел в бессознательном состоянии. Первое, что я услышал, когда пришел в себя, было утробное ворчание и чавканье. Но боли как ни странно я не чувствовал. Поэтому решил приоткрыть один глаз, чтобы сразу же закрыть его. Потому что увидел, как перед моим лицом неспешно покачивается жало. Также я ощутил, что по моей груди время от времени проходятся лапы большой кошки. Полежав еще пару минут, я все же решил осмотреться. Открыв глаза, я скосил их в ту сторону, где предположительно находилась вся тушка мантикоры. Увиденное заставило меня распахнуть глаза на полную. Эта… тварь, практически сидя у меня на груди, жрала мою колбасу, которую я так и не выпустил из рук.
Мантикора уже доела то, что не было зажато в руке и начала, упираясь задними лапами, вытаскивать остаток. Причем упиралась она мне в грудь. И тут я услышал шаги, точнее даже не услышал, а ощутил присутствие Хагрида с другой стороны от наглой кошки.
— Хагрид, — трагическим шепотом произнес я, — как мне выбраться, чтобы при этом в живых остаться?
— Ах, ты ж, а ну пошла отсюда, давай-давай, пошла.
Мантикора, недовольно мяукнув, отпрыгнула в сторону, но не ушла, а встала неподалеку. Я осторожно, стараясь не выпускать ее из виду, поднялся. И тут кошка в который раз меня удивила. Она подошла и стала тереться об мои ноги.
— Ишь ты. Признала.
— Хагрид, она по деревьям лазит. — Не удержался и наябедничал я. Мантикора посмотрела на меня с укоризной.
— Э, а почему она не должна по деревьям лазать?
— В учебнике написано, что не может.
— Ну, эта, я учебник не читал, но она ж кошка, так что лазит, еще как. И летать может, невысоко правда.
— Хагрид, а что мне сейчас делать?
— Погладь, да колбасу последнюю отдай.
— А потом?
— Потом в замок иди, поздно уже. А за мантикору не волнуйся. Она тебя запомнит, значит, всегда теперь гулять с тобой будет, когда в лес придешь. Ты только, эта, чевой-нить вкусненькое ей не забывай захватывать. Да имя дай. Мантикоры, они эта, волшебные звери-то, а раз она признала тебя, то без имени никак.
Я опустился перед ластившейся кошкой на колени, погладил шелковистую серую шерстку. На ум приходило только одно имя.