— Эй, стой, ты куда?!
— В гостиную Гриффиндора, нужно же какого-нибудь козла отпущения найти. Мало ли.
— Это подло!
— Зато справедливо. Нечего меня маленького и хиленького обижать. Даже вон, призраки норовят в фигню какую-то втравить. Без группы поддержки и парочки зрителей я не согласен! И вообще, я Темный, у меня подлость в крови.
— Совсем молодежь обнаглела, в наше время…
— О, так ты родственник того хмыря который у директора в кабинете висит, он тоже что-то о наглости и его времени твердил, — прервал я Барона.
— Мало я народу убил наверно, раз меня никто не боится и не слушается, — всплеснул руками призрак. — Я навеваю ужас на всех привидений школы и на многих, если не всех, учеников. Скажи, у тебя с головой все в порядке? Может чувства страха у тебя атрофировано? — задумался Барон.
— А это у меня от страха, совесть исчезает и наглость появляется, — хмыкнул я. Он, что всерьез думает, что темного можно испугать бестелесным духом?
— Оно и видно. Ты будешь дверь открывать или нет?! — рявкнуло слизеринское привидение. — Что я с тобой как с ребенком тетешкаюсь?
— Хм. Это вы меня оскорбили или комплимент сделали? Я так старо выгляжу для своих двенадцати?
— В твои двенадцать многие темные уже армии в бой вели!
— О! Придумал! Я создам свою армию и пойду в бой с неизвестностью! Наплету этим доверчивым светлым сказку про то, что появился некий злой и темный-притемный маг и хочет поработить человечество! Пока они будут искать способ с ним справиться, я буду составлять план великой битвы в кабинете крестного. Это будет весело! — от энтузиазма я запрыгал. — А самое интересное будет заключаться в том, что они даже не будут подозревать о том, что я стою во главе их ничтожной светлой армии. А в итоге, когда все, то есть я одержу победу, свалю в неизвестном направлении, прихватив с собой половину состояния магической Британии! А они будут жить, и тешить свое светлое самолюбие, о том, какие они молодцы! И себе приятное сделаю и остальных порадую! — я так сильно размахивал руками, что нечаянно ткнул палочкой в кран.
Пока я грезил о составлении плана своего безбедного существования, Барон смотрел на меня испуганными глазами и не мог ничего сказать. Тяжело ему все-таки общаться с современной молодежью. Из размышлений меня вывел какой-то шум за моей спиной, а когда я повернулся, от моих грандиозных планов ничего не осталось. На том месте, где была раковина с причитающимися ей атрибутами, открылся зев широкой трубы, приглашавший начать спуск — вот только куда? Все-таки любопытство перебороло упрямство, и я заглянул в открывшийся проем.