А еще я приготовил зелье, как там его… антиликантропное. Очень трудоемкий процесс, кстати. Я его запарывал четыре раза, только на пятый получилось совпадение по всем описанным в тетради характеристикам.
Да, в лаборатории Фолтов не искали легких путей, это факт: как — то его упростить, что я проделывал регулярно с остальными зельями, я не смог бы при всем своем желании — мне элементарно не хватает знаний.
Около месяца я мучился, не зная, как поступить с этой тетрадью. Изучил ее вдоль и поперек, а вот что делать дальше просто не знал. Сегодня же я принял наконец решение. Тетрадь должна быть уничтожена. Для сего действа я выбрал одну из полян Запретного Леса. Горела тетрадь неохотно, очень плохо горела, если быть откровенным. Пришлось магией помогать. В последних отблесках догорающего костра, я вытащил из кармана флакон с зельем, посмотрел сквозь него на исчезающее наследие предков. Мне нужно его испытать. И я даже знаю на ком. Люпин, Люпин, в том, что ты — оборотень, я практически уверен. В следующее полнолуние необходимо это проверить, заодно и действие зелья опробую. Хоть в чем-то ты будешь полезен! Ничего личного Люпин. Хотя… ты никогда мне не нравился».
— Эйлин, твой сын просто вандал! Как он мог вот так запросто уничтожить столь уникальную вещь?! — от лица Дамблдора можно было прикуривать, так оно горело от праведного гнева.
— Альбус, а тебя что сейчас больше возмущает: то, что уничтожена тетрадь, или то, что ты всю жизнь верил в существование Даров Смерти, а тут такие подробности…
— М-да, — глубокомысленно произнесла сидевшая рядом с Гарри Поттером, Гермиона Грейнджер, — подозреваю, что когда мы лихорадочно искали Дары Смерти по всей стране, профессор очень веселился за наш счет.
Перси вздохнув, продолжил читать, подозревая, что до ночи еще далеко, а раньше ему все равно не закончить.
Глава 19. Визжащая Хижина
«1 декабря 1974 года.
Так. Руки у меня трястись перестали, и кроме матов в моей речи стали появляться приличные слова — значит можно записать то, что произошло в минувшее полнолуние.
После уничтожения тетради темного мага, я решил не откладывать испытание зелья на слишком уж продолжительное время.
Проходя однажды мимо гриффиндорцев, я краем уха услышал о проходе в Визжащую Хижину, расположенную под Гремучей Ивой. Блэк, а это был именно он, разговаривал с Петигрю таким громким шепотом, и так выразительно кося глаза в мою сторону, что нужно быть совсем дебилом, чтобы не понять — он очень хочет, чтобы я наведался туда. И желательно — в полнолуние.
Нет, я все понимаю, хранить подобную тайну тяжело, нужно, чтобы как можно больше народа приобщилось, так сказать, но Блэк же не в курсе, что я темный. Он что, убийство планирует? За такое, вообще-то заточение в Азкабан полагается. Я даже уточнил потом в сборнике законов — тринадцать лет дают за такую шалость. Мародеры совсем распоясались. И ладно меня не жалко, а Люпина то за что он так подставляет, вроде бы они друзья? А то что оборотень может мне навредить и за это его просто казнят, не учитывается? М-да, мозги в Блэковской голове не просто не ночуют, они хоть иногда в гости заглядывают? Что ж, пусть это будет на его совести, если конечно она у него есть. Вот он-то точно не вызвал бы нареканий у Фолтов. Эти аристократы, похоже, помешаны на темных семействах настолько, что пытаются соответствовать даже в таких мелочах как подлость. Только вот у темных семейств хватало мозгов, талантов и сил, чтобы делать воистину потрясающие вещи, даже если это аморально, например, создание тех же оборотней. А чем может похвастаться тот же Блэк, кроме заносчивости и чувства вседозволенности?