Пару раз порываясь что-то сказать, Мелисса застыла, вспоминая как это было. Действительно с чего вдруг она позвонила?
— Я попрощалась с последними родителями, потом стала собирать разбросанные игрушки. Как вдруг, что-то не видимое коснулось моих плеч. И по спине такая приятная волна возбуждения пробежалась. Потом перед глазами появилось твое лицо. Но самое страшное началось потом, — быстро и испугано прошептала Мелисса, — Ты стала ласкать мою грудь! И мне в голову пришла шальная мысль, что я хочу впиться в твои губы! Потом ты пропала из поля зрения, и я… — девушка замялась, не зная, как признаться, что чуть голову не потеряла от радости и желания, когда поймала взгляд таких желанных фиолетовых глаз, — и я… игрушки уронила. Вроде как видение пропало. Только с облегчением выдохнула и нагнулась их собрать, как вдруг снова почувствовала, что меня будто щупают за грудь! Это и было последней каплей, после которой я решила тебе позвонить.
Мила задумчиво перевела взгляд на все еще сидевшего на стуле брюнета.
— Поцеловать, говоришь, захотела. Ну, староста — рыжая резко перевела взгляд на блондина, — потрудитесь объяснить нам с эрлой Мелиссой эту ситуацию?
Блондин соизволил встать со своего места, неспешно обошел учительский стол. Слегка отодвинув ошарашенную его действиями рыжую, с нежностью посмотрел в глаза Мелиссе.
— Я жду тебя, леара. Ссскорее иди ко мне.
— Эй, — пыталась помешать старосте учительница, как вдруг увидела, что подруга уже ушла, даже не выключив связь, — эй, Мелисса, ты куда! Ты ее загипнотизировал что ли?
— Нет, эрла Мила. Он всссего лишь приказал, — ответил ей со спины ее личный спаситель.
— Какие приказы! Она ваша учительница и вы должны ее слушать. А не она вас! — в негодовании, Мила, сопровождала каждое слово тычком пальца в грудь старосты. — Я требую объяснений!
— Проссстите, эрла Мила, но объяссснения мы дать вам не можем без сссогласия ссстарейшин. Я обещаю вам, что с эрлой Мелисссой все будет хорошо! — зеленоволосый в порыве успокоить учительницу, сам не заметил, как преодолел разделяющее их расстояние и прижал ее к своей груди. С восторгом ощущая ее желанное тепло и аромат.
Мила от такой наглости попыталась вырваться, зло смотря на блондина.
— Что значить все будет с ней хорошо? Ты, что себе позволяешь, а староста? Я к тебе сейчас обращаюсь! — пыталась докричаться рыжая до спокойного старосты, который даже не смотрел в ее сторону, странно чему-то ухмыляясь. — Имей в виду, — угрожающе проговорила она, — я за нее, тебя на кусочки порву! Я тебе так жизнь испорчу, тебе мало не покажется! Ты понял меня, ссстаросста?