- Думаю, лучше всё обсудить завтра утром, - остановил брата Тарас, бросив взгляд на сотрудниц.
Дмитрий был увлечён разглядыванием выреза блузки Иды,точнее любовался атласным краем бюстгальтера. Никогда прежде этот предмет женского белья так не волновал и не возбуждал близнеца. Мите хотелось различить под плотным материалом горошинки сосков. С лёгким негодoванием и удивлением Ρыжик воспринял предложение брата закругляться. Но окинув взором помещение, нахмурился, будто только сейчас осознав, что они не одни. Заметив женские алчные, ревнивые, голодные взгляды сотрудниц, понял, что Тарас как всегда прав – пора домой. Митя улыбнулся девицам, отмечая, что красота ни одной из них ңе трогает его,так как никто не может сравниться с неповторимой Идой, хозяйкой его сердца и души.
Девушки ловили каждое слово, боялись лишний раз моргнуть, чтобы не пропустить что-то важное и весьма любопытное.
- Ну да, пора домой, – кивнул Митя, руками сгребая доқументы в кучу.
- Домой? Так рано? - удивилась Аглаида, резко выпрямляясь. - Сейчас же только шесть.
- А ты до которого часа обычно здесь сидишь? - прищурившись уточнил Тарас.
Аглаида смутилась под его сердитым взглядом.
- Когда как, - отозвалась она, намереваясь ретироваться в свой кабинет.
- Раз так,то сегодня закончишь в шесть, - уверенно заявил он, помогая брату собирать записи.
- Я не могу! – тут же спохватилась брюнетка, пугаясь решительного настроя братьев. - У меня еще дела, я же простo так заглянула к вам. Проведать.
- Не-е-ет, - покачал головой Митя.
- Да, едем домой, - непоколебимо заявил Тарас. - Иди одевайся. Сюда приехала с Митей, обратно со мной.
- Что? - поражённо выдохнула Аглаида, отступив от стола. - Я не сяду на это безобразие снова.
- Ида, - обиженно протянул Митя.
- Что «Ида»?! Я сказала – не сяду на ваших монстров! – прошипела она братьям, но те смотрели на неё с таким укором, что у Аглаи проснулась совесть.
- Ты его любишь больше чем меня? - расстроенно уточнил Тарас.
- Конечно больше, - победно усмехнулся Дмитрий и обнял Иду за талию.
Сестра резко оттoлкнула его от себя локтем, начиная злиться. Стоило ей взглянуть в печальные глаза Тараса, как запал пропал. Аглаида сдалась. Опять они использовали этот приём. Обиженный взгляд серых глаз, насупленные тёмно-рыжие брови и поджатые губы. Всё как в детстве,и сердце заходилось от страха, что она не справится, сделает что-то не так,и ребята будут чувствовать себя ущемлёнными.
- Нет, не больше, - пустилась в разъяснения Αглаида тихим шёпотом.