Чуть раньше они появились, есть такое дело. Всего то и требовалось, что сманить из Нюрнберга нескольких часовых дел мастеров, соблазнив неплохими деньгами, а заодно пообещав не мешать в дальнейших их изысканиях на ниве совершенствования механизмов. Да, я не оговорился, именно не мешать! Дело в том, что в это время имелись серьёзные такие структуры. цехами именуемые.Формально – объединения, помогающие своим членам и облегчающие работу в зависимости от своего направления. Цех ткачей там, кожевенников, пекарей и всё в этом роде. Только вот заодно они являлись и этакими замкнутыми подобиями каст, войти в которые сложно, а вырваться ещё сложнее. Да и за свои секреты держались, словно собаки за мозговую кость. Более того, эти паразиты не так и редко тормозили те новинки, которые казались им в потенциале мешающими работе цеха. А это значит что? Правильно, придётся их серьёзно бить по рукам и прочим конечностям, «деликатно» напоминая, что тормозить научно-технических прогресс будет крайне вредной для здоровья и финансов ошибкой.
Ага, вот и кардинал пожаловал, братец троюродный. Теперь все приглашённые в сборе, можно начинать поздравлять сестрицу. Поздравив же, перейти не только к отдыху, но и к разговору, который давно назрел.
Рим, апрель 1495 года
Любит сестрёнка подарки, ой как любит! Только вот не все, а исключительно те, которые считает для себя подходящими, что затрагивают струны в её душе. А таковых не столь много, как могло бы показаться. Например, дарить ей роскошные платья, редкие драгоценности и прочее, столь часть используемое для попыток понравиться значимой особе… Совсем не то. О нет, хитрая Борджиа улыбнётся, изобразит великую радость, но это исключительно на публику. Прикладному лицемерию её обучали по полной, во всех аспектах, а ученица оказалась весьма восприимчивой.
Но не сейчас… Вручаемые подарки пришлись более чем по душе. Про «младшее» подобие Железной короны и говорить не стоило, оно тут же заняло подобающее ей место на голове мечтающего о собственной полноценной короне создания. Гобелен же, созданный не без участия Хуаны, был внимательно изучен и удостоен пары одобрительных слов. Естественно, относящихся к тому, что она, Лукреция, очень хочет воплощения деяний времён минувших, но уже в новом исполнении. Понимаю и одобряю! Что до моего подарка – он был как нельзя кстати, учитывая ничуть не ослабевшую тягу Лукреции к оружию. Два наконец то достигших приемлемых для девушки габаритов пистолета. С колесцовыми замками, предельно облегчённые, штучной работы, само собой разумеется. И никакого лишнего блеска. Из украшений лишь тонкая резьба. Зато радостный писк сестры был достойной наградой за длительные пинания господ оружейников, стонавших по поводу слишком уж сложной задачи, поставленной перед ними.