Он невнятно пробасил что-то очень доброжелательное, кровожадно обнял Магара, пожал руки остальным и потащил всех в дом. В каса-маре мгновенно была накрыта поляна, все сели. Потом к столу прибился непонятно откуда взявшийся сонм соседей, и первый десяток литров вина не прожил и четверти часа. «Имя им — легион,» — думал Миха, скромно примостившись на уголке со своим наполовину полным стаканом.
Гости пили и пили, с каждым стаканом начиная все больше интересоваться международным положением в целом и ситуацией на фронте в частности.
— Вот ты мне скажи, парень, — обнял Миху за шею сухощавый как маца и неприятный как мамалыга мужик, — ты откудова приехал?.. Скажи-скажи, не запирайся, я ведь без задней мысли, по-дружески… — и, не успел Миха открыть рот: — Нет, браток, ты только не обижайся, я ведь не хотел тебя обидеть… Мы просто сидим и пьем вместе, и поэтому я…
— С Украины, — коротко ответил Миха. Он терпеть не мог как сами застолья, так и бестолковые застольные базары.
— Отлично, — покачиваясь на стуле и по-дирижерски размахивая свободной рукой, заявил мужик. — Это очень хорошо… И что? Украина нас под… поддержит?
— Безусловно, — сказал Миха, освобождаясь из его объятий, и устремился на выход.
Там он сидел на завалинке и курил, стараясь не слушать информационный обмен в каса-маре.
Прошел час. Небо медленно, но верно, затягивали тучи. Похолодало. У Михи окончательно испортилось настроение. Пора было возвращаться на «Ворон».
Миха уже хотел идти вызволять ребят из безнадежного сражения с зеленым змием, как вдруг в калитку с улицы забежал какой-то мужичонка, торопливо оглянулся по сторонам и юркнул в дом. «Наверное, очередной сосед, — подумал Миха. — Примкнувший к ним Шепилов.»
Внезапно в каса-маре послышались гневные крики, и через секунду толпа соседей и ополченцев высыпала наружу. Они уже не отличались друг от друга ничем, особенно кондицией. Разве что ополченцы были вооружены.
— Собакин, пошли с нами! — возбужденно (с точки зрения Михи — слишком) обратился к нему Митяй.
— Этот пряник, — указал он на «Шепилова», — говорит, что у его соседа на дворе фура с румынскими номерами стоит.
«Шепилов» истово закивал. «Сдается мне, мил человек, что ты — стукачок, — подумал Миха, вставая. — Причем, стукачок по призванию.»
Конечно же, румынская фура оказалась голым номером. Когда, поставив хозяина под автоматными стволами к стенке, ополченцы забрались в фуру, они не нашли там ничего, кроме огромных кип вонючих бычьих шкур. Миха сразу же выскочил наружу, а Митяй с Магаром и тракторист искали в шкурах спрятанное оружие, пока хватало воздуха в легких. Хватило его совсем на чуть-чуть. Раздосадованные ополченцы однако все же ухитрились стребовать с перепуганного молдаванина две канистры вина и удалились восвояси с приятным чувством выполненного долга.