Миху тогда больше всего поразило хладнокровие, с которым сделал свое дело Волк. Он убил человека — пусть подлеца, пусть ублюдка! — так спокойно, так обыденно, как иной бреется или намазывает масло на хлеб. Это было так не по-человечески, что Миха долго еще дрожал от страха под своим одеялом. «А вдруг Волк заметил, что я видел?.. Вдруг он и меня?..» Миху пугала не сама смерть. Гораздо более страшным казалось умереть именно от рук такой голубоглазой, обтянутой светлой человечьей кожей машины. «Машина — не человек… Она ничего не прощает, ничего не забывает… Она не знает, что такое „отходить“, „остывать“… Она просто выполняет заложенную в нее программу…» Михе казалось, что напади на него сейчас Волк, он — даром, что не сонный — ничего с этим роботом сделать не сможет. «Его, наверное, и пуля не возьмет… Разве что бронебойная…»
…Силами гарнизонной прокуратуры города Чита было проведено доскональное расследование. Все подразделение раз за разом вызывали на допросы, «кололи» всевозможными хитроумными способами, в воспитательных целях даже еще более ужесточили условия содержания. Однако офицерам-дознавателям пришлось столкнуться с непосильной задачей: никто ничего не видел, никто ничего не слышал, никто ничего не знал. Повод? Да, у рядового Волкова, допустим, был повод убить рядового Хусейнова. Но, учитывая мерзкую натуру последнего, такой же повод был еще по меньшей мере у трети подразделения. И, в конце концов — «Если есть преступление, значит, должен быть преступник», — осужденным оказался рядовой Алибеков. Ведь именно его шило торчало из горла трупа. В ответ на истерические возражения Алибекова насчет того, что шило у него украли, а Хусейнов был его лучшим другом, дознаватель лишь презрительно усмехался: какие только байки не выдумает виновный, чтобы спастись от заслуженной кары! Тем более, всегда найдутся люди, которые подтвердят наличие размолвок у самых лучших друзей. А убить Хусейнова ему было легче легкого — они спали на соседних койках. То-то никто ничего не заметил! Словом, в самый короткий срок Алибеков был осужден и отбыл для понесения наказания в Харанхой, военную тюрьму Ордена Ленина Забайкальского военного округа.
На следующий день Миха столкнулся с Волком в туалете. Васька курил, устроившись на подоконнике.
— Спасибо, брат, — сказал Волк.
— За что? — вздрогнув от неожиданности, обернулся Миха.
— Ты все видел, я знаю. Спасибо, что не стуканул…
Миха нервно оглянулся по сторонам. К счастью, в туалете кроме него и Волка никого не было.
— На, кури, — дал ему сигарету Волк.