Меч всё так же касался его шеи. Как просто он всё это делает, как легко. Он смотрел на нее с совершеннейшим спокойствием на лице. Один быстрый удар, и она будет свободна.
– Мы одинаковые, сама понимаешь, – сказал он безмятежным, почти учительским тоном. – Столько поводов сожалеть. Столько много потерь.
Почему она не сделала этого? Почему не смогла ударить? Ее охватила странная неподвижность, паралич не тела, а воли.
– Я не сомневаюсь в том, что ты вполне способна сделать это.
Он коснулся своей шеи.
– Думаю, сюда. И дело с концом.
Что-то не так. Что-то совершенно не так. Ей нужно всего лишь замахнуться мечом и дать ему сделать свое дело, но она не могла заставить себя сделать это.
– Не можешь, так ведь?
Он нахмурился, в его голосе промелькнуло нечто похожее на сожаление.
– Отцеубийство против всех правил, в конце концов.
– Я убила Мартинеса. Своими глазами видела, как он умирает.
– Да, но ты не принадлежала ему, Лиш. Ты принадлежишь мне. Зараженный, который укусил тебя, был из моих. Эми лишь одна часть тебя, другая же – я. Ты не сможешь ударить меня этим мечом, как не сможешь ударить им ее. Я удивлен, что ты этого не поняла.
Она почувствовала, что он говорит правду. Меч, меч, она не может взмахнуть мечом.
– Но я не думаю, что ты пришла убить меня. Я вообще не думаю, что ты здесь за этим. Я это вижу. У тебя есть вопросы. Есть то, что ты хочешь знать.
– Мне ничего от тебя не нужно, – сквозь зубы ответила она.
– Нет? Хорошо, тогда я тебя спрошу. Скажи мне, Алиша, что дало тебе то, что ты была человеком?
Она была совершенно сбита с толку. Всё это уму непостижимо.
– Простой вопрос на самом деле. Как и всё в этом мире, в конечном счете.
– У меня были друзья, – сказала она и почувствовала, что ее голос дрожит. – Люди, которые меня любили.
– Правда? И поэтому ты их оставила?
– Ты не понимаешь, о чем говоришь.
– А я думаю, что понимаю. Твое сознание для меня – открытая книга. Питер, Майкл, Сара, Холлис, Грир. И Эми. Великая и могучая Эми. Я знаю о них всё. Даже про мальчишку, Сапога, что умер у тебя на руках. Ты пообещала ему, что он будет в безопасности рядом с тобой. Но в конечном счете не смогла его спасти.
Ее сущность будто растворялась, меч в руке казался тяжелым, как наковальня, невероятно тяжелым.
– Что бы твои друзья тебе сейчас сказали? Отвечу за тебя. Они бы назвали тебя чудовищем. Они бы изгнали тебя, если бы сразу не убили.
– Заткнись, черт тебя дери.
– Ты не одна из них. Ты никогда не была, с того дня, как Полковник вывел тебя за Стену и оставил там. Ты сидела под деревьями и плакала всю ночь. Разве не так?