Ниша оказалась намного больше, чем казалось из галереи, а в глубине ее угадывалась потайная дверь: кладка чем-то отличалась, что ли, Андре сам не мог понять.
«Тайные ходы всегда омыты человеческой кровью, – пояснил Шарлемань. – Если ты присмотришься, то увидишь создателей этого хода. Ныне они – стражи. Побродим тут позже, думаю, найдем много интересного».
«Позже – звучит ободряюще».
– Завяжите глаза. – Монах вложил в руку Андре ленту. – И оставьте здесь шпагу. Вы должны быть безоружны.
Спорить и выказывать дворянский гонор было бы глупо, даже с учетом роли жадного и недалекого наемника, так что Андре снял перевязь и прислонил шпагу к стене около потайной двери. Затем повязал на глаза ленту.
– У вас есть еще оружие, сэр Андре Вульф? – На этот раз Андре почувствовал, как его ощупывают ментальные нити.
– Нет, – честно ответил он, максимально расслабляясь, чтобы нити скользили поверх блока, ничего не задевая.
– Видите ли вы, сэр Вульф, что-нибудь?
– Нет, – еще один идеально честный ответ. Ведь спрашивали только о сэре Вульфе, а не о мертвом бароне Грасси.
– Идемте, вас ждут.
Ментальные щупальца исчезли, Андре взяли за руку и повели куда-то, причем, когда он попытался запомнить последовательность поворотов, у него начала кружиться голова. Он бросил гиблое дело, понадеявшись, что уж у Шарлеманя ничего не кружится, и он понимает, куда их ведут.
«Их паранойя меня восхищает, – минут через десять заявил Шарлемань. – Мы проходим мимо комнаты императорской фаворитки в третий раз. Кстати, от нее просто несет приворотным зельем по рецепту моей трижды прабабки. Надо же, не все темные перевелись во Франкии. У вас все шансы вскоре короновать новую императрицу. С отличными сиськами, друг мой! Я очень понимаю Роланда, за такие сиськи не жаль и короны».
Андре мысленно фыркнул. Он ценил попытку Шарлеманя разрядить обстановку, но посторонние сиськи интересовали его меньше всего.
«Поменьше пафоса, друг мой Андре. Тебя все еще прощупывают и уже начинают удивляться твоей покладистости. Пора показать гонор, ты же драчливый идиот, а не интриган».
«Если я придушу этого монаха, будет в самый раз?»
Шарлемань гнусно заржал, а Андре на очередном повороте дернул монаха за руку к себе и схватил за горло.
– Хватит держать меня за щенка! Веди к его высочеству, а не кругами, смерд.
Монах что-то прохрипел, но Андре его горла не выпустил, напротив, сжал крепче, так что монах забулькал и засучил ногами.
– Мое терпение не бесконечно, ты понял? У тебя шестьдесят ударов сердца, и если я не увижу моего господина, тебя никто и никогда не найдет в этих демонами драных закоулках!