И как ни упирался Валевский, но мешочек с драгоценностями был у него изъят и передан княжне.
— Разрешите я позабочусь о нем, сударыня? — мягко спросил Рейно. Не то чтобы он страдал излишним служебным рвением — просто ему совсем не нравился этот тип, из-за которого Николетту, честнейшую девушку, заподозрили в воровстве. И Рейно, злопамятный, как все язвенники, решил, что просто так он этого блондину не спустит.
— Разрешаю, — ответила Амалия после паузы. — Только заприте его понадежней. Надолго это, конечно, не поможет, потому что он опять сбежит, но все-таки постарайтесь.
Рейно кивнул и покрепче ухватил Валевского за руку, чтобы не дать тому возможности вновь попытаться прыгнуть в окно или еще куда-нибудь, но внезапно в беседу вмешалась княжна Орлова:
— Амалия!
— В чем дело? — насторожилась баронесса.
— Это не мои украшения! Амалия, это совсем не они! Это не жемчуг, то есть не настоящий жемчуг… и не мое ожерелье с рубинами! Это дешевая бижутерия из большого магазина! Боже мой, Амалия, он обманул нас!
Баронесса обернулась к Валевскому, намереваясь потребовать у него объяснений, но изумление, написанное на лице вора, лучше всяких слов говорило, что он тут ни при чем. Валевский перевел взгляд с расстроенного лица княжны на стеклянные бусы, лежавшие перед ней на столике, и неожиданно разразился беззаботным мальчишеским смехом.
— Чертов старик! — проговорил он в перерывах между приступами хохота. — Такой тихоня с виду и все-таки провел меня! Ну надо же! И ведь кто бы мог подумать, в самом деле!
— Что за старик? — уже сердито спросила Амалия. — И имейте в виду, Валевский, вам придется рассказать мне все!
Дзззыыынннь! Дзыынннь!
— Наверняка он уже скрылся с драгоценностями, сударыня, — прошептал Рейно. — Если ему удалось обвести вокруг пальца даже такого, как этот Валевский… — Он поморщился, как от боли, и с удвоенной силой вцепился в звонок, который возмущенно взвизгнул и умолк. Сколько ни дергал Рейно, звонок больше не подавал признаков жизни.
Изнутри донесся сердитый собачий лай.
— Кто-то идет, — внезапно сказала Амалия.
Рейно приосанился и стиснул в руке полицейский свисток, чтобы в случае чего звать подкрепление. Свободной рукой он несколько раз стукнул по двери, чтобы поторопить слугу.
— Боже мой, ну что такое, в самом деле… — С этими словами человек, находящийся внутри дома, открыл дверь.
Полицейский озадаченно моргнул. Стоявший на пороге оказался вовсе не Антуаном Валле. Это был господин выше его, шире в плечах, а главное — гораздо моложе, лет сорока или около того. Он заметил Амалию, приосанился и поправил очки.