Их опять поселили в интернате, но мне там показываться категорически запрещено. Потому мы договорились встретиться у кинотеатра «Камчатка». Да, там же, где встречался с Сонькой… Питер знаю плоховато, потому и выбрал знакомое место. Сходили в кино, поцеловались немножко, проводил ее обратно до интерната. Договорились, что завтра встретимся в обед.
До встречи я по традиции зашел к спекулянту в фотоателье. Тот встретил меня как родного и сразу достал Nikon F2. Я ему говорю:
– Этот аппарат уже видел месяц назад. Почему он еще не продан? Что с ним не так?
– Цена не такая. Хозяин вот-вот в плавание уйдёт, а вещью никто не интересуется. Три раза цену скидывали, не берут, и всё. Дешевле не бывает.
– Крутишь. Задешево ты сам бы купил и летом на материк бы отвез.
– Да?! А у кого на материке деньги есть? Наши хоть для понтов покупают, а там… – продавец горестно махнул рукой. – Ты думаешь, мореманы всё в магазине берут? Нет! У местных блатных. Те нашим – ворованный шмот, а морячки что могут в обмен дают. Хочешь, приходи завтра, сам с хозяином поговоришь.
Договорился завтра вернуться и побежал к Алёне. Мужик я или нет? Хочу свою девочку чуток приодеть.
Покормил в кафе, затем завел в «Альбатрос». Магазин для моряков, торгует только за боны, потому всех туда не пускают. Но нахальство – второе счастье. Предъявляю на входе книжку бон и, пока не спросили книжку моряка, громогласно заявляю: «Она со мной!» Быстро вталкиваю девчонку в магазин. У подружки душевное смятение, пока не пришла в себя, подвожу к отделу, где торгуют женскими вещами.
За прилавком стоит женщина-гора. Про таких говорят: «Одной сиськой двоих убьет». Белый шелковый халат. Волосы уложены кудрявой копной. На лице полнейшее отрешение от всех земных дел. Тело застыло в подобии мраморной статуи. Привлекаю к себе внимание:
– Извините. Скажите, пожалуйста, вас можно попросить?
Брезгливая гримаса «отрывают тут всякие от дел». Взгляд гиганта на пигмея.
– Чего надо?
– Вы не могли бы помочь моряку одеть его девушку? Я в женских вещах ничего не понимаю, а она стесняется.
Взгляд потеплел. На пару градусов, не больше.
– Эту, что ли? – Тяжёлый взгляд рентгеном прошелся по Алёнке. – Сколько бон есть?
– Двадцать пять рублей.
Предъявляю неначатую книжку. Она изымается, и следует команда растерянной девочке:
– Иди сюда! – и мне: – Пойди погуляй пока.
– Алёнка, побудь здесь. Я сейчас тебе шоколадку куплю.
Уйти не удалось. Был остановлен командным рыком:
– Еще боны есть?
– Немного. Вот!
Показываю сильно прореженную книжку, оставшуюся с прошлого раза. Она также изымается у меня из рук. Причём Алёне поясняется: