Избавившись от лишних вещей, еду на аэровокзал. Усталый, замученный, плохо выспавшийся, но радостный и веселый Миша Зайцев прибыл в Туапсе.
Дома меня уже ждали. Телеграмму я еще в Питере дал. Нина меня покормила и выдала тетрадку с расчётами по ремонту дома. Подождали, когда Иван придет со службы, и пошли смотреть дом. Его прилично подновили. Мебели прибавилось. Одна комната особо хороша, для меня сделана, жильцов сюда селить не будут. На тумбочке лежит уведомление, типа контейнер прибыл, забирайте. Беру его в руки и спрашиваю:
– Ваня, машина есть, однако?
– Какая? Грузовая?
– Пусть любой будет. Я в Москву учиться ехать буду, однако. Вещи надо послать. Икру тебе привез двадцать банок.
У Вани даже голос сел.
– Трёхлитровых, что ли?
– Однако, да. Подарок тебе будет. А ты мне фамилию меняй, имя меняй, отца оставь, если хочешь. Нина говорила, можешь. Я тебе пять олешков привезти не могу, я тебе икру везу, однако.
– В паспорте поменять?
– Однако, да. Совсем русский буду. Не сейчас. Сейчас домой не пустят, пропуск не будет. Весна ехать в Москву буду, тогда меняй.
– Ерунда вопрос! Сделаем!
– Напиши, какие справки надо. Однако в совхоз поеду, получу.
На товарную станцию прибыли к открытию. Я как получатель. Иван в форме как основная пробивная сила. И Нина, помочь, если что. Машина служебная, но без шофёра. Зачем делиться с лишними людьми? Уважают здесь милицию. Ваня командно рыкнул, люди забегали. На подъемнике привезли контейнер. Я его распечатал, а милиционер нежно, баюкая и лелея в руках каждый баллон, переложил икру в мешки, а затем сразу в багажник подогнанного автомобиля.
По следующему рыку контейнер мгновенно опечатали и переадресовали в Москву, а мы вернулись домой под разговор счастливой семьи о размере будущих дивидендов.
Следующим в списке дел был звонок Соломону Залмановичу, маклеру, оформлявшему мне документы на дом. Он меня вспомнил и спросил о потребности. Оказывается, такой приличный человек – всего лишь скромный помощник всемогущего Льва Ароновича, который сможет принять меня завтра в два, в кафе «Южная ночь». Завтра так завтра. Подожду.
Раз образовалось свободное время, почему бы мне не поглядеть на тетрадку с расходами? Ремонт – дело тонкое, особенно в эпоху тотального дефицита, можно менять цены плюс-минус два лаптя по карте. Однако ничего такого в глаза не бросилось. Мебель – да. Тут есть чему немного удивиться. Сохранность списанной мебели идеальная, даже полировка еще блестит, как у новой. А цена чуть ниже охапки дров. Квитанции есть. Кроме суммы, обозначенной «Люсеньке». Похоже, перепутали. Списанную оставили в номерах, а мне привезли новую, свежекупленную.