Он поднял от телефона глаза и понял, что в серой машине что-то происходит.
Любители спортивной хроники и полуденного сна поспешно снимали с себя наушники и убирали камеры наблюдения. Затем сонливый вылез из машины, держа в руках бумажный пакет. Не успел он дойти до мусорного контейнера, как Ивата уже держал его за шиворот:
— Эй, куда это ты собрался?
Полицейский обернулся и злобно зашипел:
— Ты смотри, с кем разговариваешь…
Ивата сунул ему в лицо полицейский значок.
— Я не давал вам никаких особых распоряжений! Никаких! А ну марш в машину и глядите в оба, ясно?
Взглянув на значок Иваты, полицейский нахмурился. Документы и авторитет, стоящий за ними, никак не вязались с этим нервным дерганым типом.
— Ус покойтесь, пожалуйста.
— Я успокоюсь, когда ты вернешься к работе, мать твою!
— Только что звонил шеф отдела. Газеты… Вы что, не в курсе?
Ивата моргнул, а внезапно заработавшая во дворе поливальная машина словно разразилась смехом.
— Нет, а что?
Второй коп, который находился уже на полпути от машины, бросил ему газету. Она приземлилась у ног Иваты, возвращая его мыслями к суровой реальности:
ТОКИО ПОД СТРАХОМ НОВОГО УБИЙСТВА:
УЧАСТЬ СУПЕРЗВЕЗДЫ РАЗДЕЛИЛА ВДОВА
Начало статьи было посвящено безнаказанности жестокого убийцы и некомпетентности полиции. Новый министр юстиции сетовал на сокращение бюджета полицейского ведомства и необходимость реорганизации полицейских кадров. Центральное место в публикации отводилось фотографии улыбающейся Мины Фонг, полной любви и благодарности публике. Ниже располагался размытый снимок Ива-ты, входящего в дом супругов Оба.
— Я лучше пойду, — сказал второй полицейский. Ивата указал на дом Игараси:
— Он снова совершит убийство.
— Мне приказали — я выполняю. Вы же знаете наши правила, — ответил полицейский, возвращаясь к машине, по ходу поправляя пиджак и разглаживая волосы.
— Он не отступит! — крикнул ему Ивата.
Седан зарычал и мягко снялся с места, выпустив на прощание облачко дыма. Голос Иваты дрожал от гнева.
— Даже если отступим мы!
В кроне дерева у него над головой щебетали птицы. Из-за дорогущих штор и стеклопакетов соседних домов за ним шпионили любопытные взгляды. Ивата сел в машину, часто дыша носом. Он крепко зажмурился и закусил губу, страстно желая унять злость. Он хотел тишины, но тут же услышал жужжание телефона.
— Ивата. — Голос Синдо был низким и бесстрастным. — Ты меня слышишь?
— Да.
— Ты знаешь, почему я звоню.
Ивата с силой надавил себе на переносицу, стараясь не разораться.
— Вы обещали дать мне время.
— Этого никто не может обещать. Я жду тебя здесь через тридцать минут. Все отменяется.